– Конечно. Иванов, смотри – ты должен убедиться, что твои люди не попадают под боковые лепестки диаграммы направленности. Там у них просто встанут моторы[20], и ты лично повезешь их к Казимежу объяснять, как это так получилось, что родная контора попала на пятизначные выплаты. Точно, Казимеж?

Следящий за действиями командования группы Сэведж куратор-поляк кивнул, мрачно глядя с экрана на веселого Командира: русский явно приложился к фляжке и натаскивал своего зама навеселе, но доказать это было невозможно. Да и ставить его на место уже бессмысленно – последняя боевая операция, и до самого Рождества он будет болтаться по базе, сдавая имущество и документацию. Вот там его можно будет взять за белы яйца, утешал себя поляк. А пока надо потерпеть, за срыв операции по голове не погладят.

– Сигнал пошел, сэр, – доложил кореец.

– Дуплекс? Скорость штатная?

– Тестирую. – Кореец с неуловимой быстротой щелкал по клавиатуре.

– Дай общий.

– Есть общий, сэр, – отозвался второй оператор, черкнув по планшету.

– Сэведж-фест. Готовность докладываем. Агрба[21], помнишь, как по-английски «готов»?

– Команды в эфире только на английском! – радостно прошипел поляк, но Командиру это было уже до лампочки.

– Э, Пшездецки, твою бога душу! Какого хуя?! Я боевой приказ отдаю, твою мать! Пасешь сидишь – ну и паси, а боевой обмен тебе лезть нельзя!

– Ну ты, пся, сдашь ты имущество…

– Я, бля, щас операцию на хуй остановлю, пшек ебаный, понял?! – взревел побагровевший Командир, наслаждаясь возможностью безнаказанно посылать аж самого куратора: на самом деле инструкции настрого запрещали куратору вмешиваться в ведение боя. – Еще, сука, вякнешь там хоть раз! Дублирую: Сэведж-фест, готовность.

Слышавшие диалог взводные радостно проорали, что все ready, а Иванов с корейцами сжались, старательно делая отсутствующий вид – Пшездецки не простит свидетелям своего унижения… Ебаный урод, хочешь покуражиться – езжай в Екатеринбург и там хоть убей эту вонючку, но на хуя нас-то подставлять, а?! – не на шутку злился на Командира заместитель, но сильнее страха и обиды была тоскливая зависть ниче, придет день, когда я точно так же отправлю лесом какого-нибудь пидараса… И уеду из этой сраной пустыни куда-нибудь в Грецию… Теплое море, никаких морозов и поляков…

– Иванов, бля! Уснул? Запрос на готовность MLRS[22]!

Заместитель связался с хозяйской батареей и оттарабанил на планшете код часовой готовности.

– Готовы. CS[23], кассета, все по плану. Мэйдэй – залп минус двадцать[24].

– Кван, Пак, порядок?

– Да, сэр!

– Начинайте.

Едва разогнувшихся после ADS людей ударило неслышным инфразвуком – тяжелый гул крови в ушах, боль в сердце, у кого тупая, у кого острая – и паника. Нарастающая, сметающая на своем пути любые разумные построения, безудержная. Все, кто мог самостоятельно передвигаться, в панике выскакивали на улицу и неслись куда глаза глядят. Корейцы умело концентрировали толпу, направляя ее на клиновидный перешеек между двумя огромными озерами, подковой охватывающими село по северным рубежам.