В Силиконовой долине был один из тех весенних дней, когда холмы покрыты сочной зеленью, тут и там на склонах пестреют крупные оранжевые головки мака. Ветер гнал с Тихого океана тучи и выдувал прошлогодние листья из-под деревьев у скромного здания, стоявшего за живописным холмом чуть в стороне от Сэнд-Хилл-роуд. Погода не соответствовала эмоциональному настрою участников деловой встречи, собравшихся в этом здании. Когда Шейла Лебланк и ее коллеги, представлявшие новый проект, завершили свое выступление, все преисполнились оптимизма.

Боб и Дэн тоже присутствовали, хотя без них и так не обходилось ни одно обсуждение ее бизнес-плана. Но сегодня были и другие, более высокопоставленные сотрудники их компании венчурного капитала. Они слушали и кивали. На столе лежала сложная печатная плата в пластмассовой коробочке, которая защищала бесценный опытный образец от статического электричества и предохраняла дорогую мебель от соприкосновения с нижней стороной материнской платы, утыканной остриями напаянных на нее соединений.

– Все работает, – сказал Карлос Шварц. – Безукоризненно прошла контрольные испытания на скорости вдвое выше, чем в моделях «Това системз».

На лицах некоторых из сидевших за столом отразилось недоумение.

– Мы – бывшие сотрудники «Това», – объяснила Марго.

Шейла, общавшаяся с этими людьми больше, чем ее новый директор по производству, знала, что такого объяснения для них не достаточно.

– «Това системз», – добавила она, – компания, выкупленная в прошлом году «Севко». Погорела из-за нехватки компонентов для нового изделия.

Теперь они вспомнили. Представители компании венчурного капитала покивали друг другу, и встреча продолжилась. В Долине за год выпускаются два совершенно новых изделия. За истекший год эти же самые финансисты субсидировали новые компании по производству программного обеспечения, размещали их акции на бирже, были свидетелями их взлета и падения, когда их акции переставали котироваться на бирже. «Това системз» – не более чем сноска в отраслевой археологии Силиконовой долины.

Карлос продолжал перечислять достоинства своей платы, объясняя, за счет каких характеристик она является более скоростной, более дешевой и качественной, чем все прежние изделия. Но Шейла знала, что инвесторы не слушают; конвейерная кэш-память или бит четности для них – пустые слова. Эти мерзавцы вложат в их проект дополнительные средства только потому, что она уже заручилась поддержкой других влиятельных инвесторов.

– Согласны, – сказал один из них. Остальные подкрепили его заявление одобрительными кивками. – Наши условия: долевое участие двадцать процентов и одно место в совете директоров.

– О, – тихо воскликнула Шейла, изображая удивление. – Я сегодня же вечером согласую это с господином Ченом. – Она достала свой мобильный телефон и сказала Марго: – Нужно сообщить Майку.

Ричард Чен действительно собирался поужинать вечером в Пало-Алто с Шейлой и ее коллегами, но сейчас он находился в комнате для допросов в отделении полиции Сан-Хосе. Напротив него за столом сидел инспектор Баркер.

– Очень хорошо, что вы предоставили нам эту информацию, господин Чен, – сказал Баркер.

– Мы с Майком Маккарти старые друзья.