Выехавшая на происшествие группа попала в странную ситуацию. Их не пускали дальше фойе. Заместитель директора цирка внушительно объяснил:

— Сценическая площадка «Цирка Солнца» — это арена, вывернутая наизнанку. Зрители находятся ниже основной сцены. Артисты падают или спускаются сверху, появляются из запутанной системы лабиринтов и люков. Исполнив свою роль, незаметно растворяются в искусственном тумане или среди многочисленных декораций. Все это — огромное количество техники, специально устроенные механизмы для трюков! Мы не можем пускать посторонних и открывать свои секреты!

— На вашей территории произошло убийство! — пытался возражать капитан Ревенко. — И мы имеем право…

Из-за спины администратора вышел человек.

— Я адвокат, — сказал он. — И позвольте вам заметить, что мой клиент прав: у вас нет полномочий на доступ в святая святых…

Спор длился долго и ни к чему не привел. Будь это какая-нибудь обычная контора, менты давно сами вошли бы и всех на уши поставили. Но у цирка имелась своя охранная фирма, серьезные молчаливые ребята. Тут так просто не войдешь.

Тело увезли, дело открыли, начали следственные действия. Тут и поступило негласное указание сверху: никакого разглашения, о происшествии молчать, особенно при журналистах. Валентин Прудников сунулся было в цирк, отрабатывать версии. Самая первая была очевидной: клоуна убил кто-то из своих. Мотивов могло быть сколько угодно. Например, он своей карьерой кому-то перешел дорогу, не давал другим клоунам выступать столько, сколько им хотелось, а это ведь заработок. Но майора в «Цирк Солнца» не пустили. Опять явился этот адвокат и, мило улыбаясь, выразил готовность ответить на все вопросы. Убитого они не знают, и пусть следствие отрабатывает другие версии.

— Вы точно не можете его опознать? — хмуро допытывался Прудников.

— Нет.

— Не может быть. А мне кажется, он из ваших.

— Зачем мне вас обманывать, господин майор?…

— Вы можете ошибаться. Поспрашивайте у коллектива, а вдруг убитого кто-нибудь вспомнит. В конце концов, мы же должны от чего-то оттолкнуться!

Адвокат был невозмутим и непреклонен.

— В этом коллективе никто и никому не желает неприятностей. Очень трудная работа, знаете ли.

Прудников скрежетал зубами от ярости, но дело не продвигалось. Начальство, с одной стороны, требовало результатов, а с другой — не желало даже слышать, чтобы майор самовольно и грубо потревожил уважаемых людей. А как прикажете расследовать убийство, если не быть грубым?

— Что с тобой происходит, Верочка?

— Ничего, все нормально.

— Но я же вижу…

— Просто все надоело.

— Ты снова про Марину и ее сестрицу вспоминаешь? — удивился любимый. — Тебе ли не знать, что мы, люди, — существа неблагодарные, особенно по отношению к пророкам. Нам скажешь правду, а мы еще и недовольны, что она такая… неудобная. Мы желаем, чтобы нас ласкали, чесали за ушком…