— Не смей мне указывать, мегера, — прошипела красотка и сразу попятилась к двери, не решаясь повернуться спиной к злобно прищурившейся женщине с демонической кровью.

Девушка покинула помещение, только тогда секретарь степенно поправила воротник строгой блузки и растянула на губах вежливую улыбку.

— Простите за этот балаган, мисс Стрэндж. Ректор свободен и может вас принять. Оставьте ваш камзол, у меня как раз есть чистящее средство.

— Спасибо, мисс…

— Миссис Портер, — представилась она, подошла ко мне и помогла снять испачканный девицей камзол.

Надеюсь, удастся отстирать. Всё-таки, это парадная форма дознавателя.

— Проходите, — женщина вновь мне улыбнулась, но уже оценивая профессиональным взглядом отпечаток лица на белоснежной ткани.

Как-то неудачно начинался визит к ректору…

Коротко вздохнув, я постучалась. После чего смело вошла в помещение.

А ничего так ректоры живут… дорого и со вкусом.

Пахло кожей, древесиной и чем-то терпким, свежим. Кажется, одеколоном хозяина кабинета. Мебель из массива тёмного дерева. Пушистый ковёр под ногами, в сдержанной коричневой гамме. Массивный стол, на котором царил идеальный порядок.

Сам лорд Фредерик Вольфрам восседал в кожаном кресле с высокой спинкой. И при моём появлении не соизволил даже поднять взгляд от бумаг. Видимо, записи оказались интереснее скромной посетительницы в моём лице.

Зато я могла внимательно рассмотреть его…

Широкие плечи обтягивал строгий сюртук темно-сливового цвета, подогнанный по фигуре. Под ним белоснежная рубашка и шейный платок. Пшеничного цвета волосы с подпалинами собраны в тугой хвост. На красивом лице с яркой линией скул отпечаталась мина равнодушия.

— Что у вас? — продолжая просматривать документы, строго вопросил он.

От низкого урчащего баритона по спине побежали мурашки. И я невольно выпрямилась, с огромным трудом подавила желание отсалютовать, словно передо мной старший по званию.

— Алиша Стрэндж, — представилась сдержанно, слегка кивнула, хоть он и не глядел на меня. — Я отправляла вам прошение о переводе моей дочери…

— Отказано, — перебил он меня, не посчитав нужным дослушать.

Не отрывая взгляда от бумаг, ректор взмахнул рукой, отсылая меня, словно какого-то служку.

Злость во мне вскипела мгновенно.