– Значит, вы не отрицаете, что вас есть в чем обвинить?! – выпалил команданте.

– Я вас умоляю, любого можно обвинить в чем угодно, даже в скотоложстве. Иное дело, насколько это соответствует действительности, – в отличие от него, совершенно спокойно возразил Патрик.

– Сегодня ночью какой-то мужчина пытался проникнуть в спальню сеньориты Сантос. Его заметили, поднялся шум, и он сбежал, так и не сумев добиться желаемого.

– И при чем тут я? – удерживая в узде готового подскочить от подобного известия доктора Кларка, поинтересовался Шейранов.

– Молва в один голос твердит, что это были вы. Вас видели вместе накануне во многих местах. А еще поговаривают о том, что вы ужинали у нее и преподнесли ей какой-то весьма дорогой подарок, который привезли из Европы, – едва не клокоча от ярости, произнес де Торрес.

– Сеньор де Торрес, мы с сеньоритой Анитой действительно вчера встречались. Так уж случилось, что ваша болезнь, а главное – ваше выздоровление сблизили нас, и мы стали друзьями. Вас же не задевало и не оскорбляло то, как мы общались прежде? Уверяю вас, вчерашняя встреча ничем не отличалась от прежних. За небольшим исключением. Меня действительно пригласили на ужин, и я действительно преподнес подарок на правах друга. Это был свадебный подарок, поскольку я уверен, что меня на свадьбе не будет. Не думал, что поступаю предосудительно. А что до ночного происшествия… Уверяю вас, я хочу найти и покарать злодея не меньше, чем вы.

– Хотите сказать, что это были не вы?

– Я вас умоляю. Какой-то идиот выкрикивает, что это был я, и вот уже весь город гудит, обвиняя меня во всех грехах. Уверен, уже никто не помнит, кто именно первым предположил этот вздор.

– Капитан де Кастро и еще двое офицеров видели вас вечером в таверне.

– Глупо было бы отрицать. Я действительно зашел в таверну выпить кружечку пива. После чего отправился на корабль, спать. На причале меня остановил патруль, потом я дождался ялик, после чего оказался на борту «Охотника». Вы можете это легко проверить. Все. Больше я никуда не ходил. Лучше подумайте над другим. Кому может быть выгодно рассорить нас? Боюсь, что у вас есть тайный враг.

– Кхм. Я прошу прощения за то, что пытался вас голословно обвинить. Но…

– Я понимаю. Пока это только мои слова против ваших. А теперь, если позволите, я выскажу свою позицию. Благодарю. Итак. Я собираюсь организовать на Вьекесе ирландскую колонию под рукой испанского короля. И не нахожу ничего лучшего, как попытаться скомпрометировать девушку, являющуюся дочерью человека, в воле которого как благословить это начинание, так и не дать ему ходу. При этом для достижения этой цели я схватил Моргана и доставил в Пуэрто-Рико. Насколько мне известно, вы в курсе не только официальной версии.

– Да, я один из немногих, кому известны подробности этого предприятия, – вынужден был признать команданте, явно пребывая в неуверенности.

– Превосходно. То есть вы прекрасно отдаете себе отчет, какие перспективы открываются передо мной. Уверяю вас, я это сознаю ничуть не в меньшей мере. И я всем этим пренебрегу ради сомнительного удовольствия, в лучшем случае, получить по физиономии ночной вазой? Или вы настолько дурного мнения о сеньорите Сантос, что можете себе помыслить что-то иное?

– Нет. Только не о ней. Но… Ведь она вам нравится. Не смейте отрицать.

– Нравится? Боюсь, что я влюблен в вашу невесту, сеньор де Торрес. Но это ничего не меняет. Я признаюсь в этом вам, но даже не подумаю признаться ей. И никогда не позволю себе преступить правила приличия, хотя бы потому, что от этого всем будет только хуже.

– Странный вы какой-то для влюбленного, сеньор Кларк, – недоумевающе пожав плечами, произнес де Торрес.

– По-вашему, нельзя любить, не теряя головы?

– Но отчего же вы открываетесь не ей, а мне?

– Потому что не желаю смущать ее разум и хочу, чтобы она была счастлива. Я встретил ее слишком поздно, чтобы иметь надежду быть вместе. Но ведь я могу быть ее другом.