Та возилась с пробкой, по-всякому пытаясь ее извлечь. Раздался щелчок, и пробка пролетела над головами зрителей, а из бутылки полилось шампанское. Послышались хлопки и одобрительные возгласы. Директор подставил бокал под струю, поднял его и сказал, обращаясь к ископаемому:

— Нарекаю тебя Робби, тираннозавр рекс.

По залу прошел громкий гул одобрения. Из боковых дверей появились официанты. Они несли серебряные подносы, заставленные высокими бокалами с шампанским. Официанты пошли в зал.

— Тост! Тост!

Помещение наполнилось разговорами, смехом, звяканьем стекла — все поднимали бокалы за небывалого динозавра. В зале раздавались возгласы «За тираннозавра рекса по имени Робби!», в динамиках зазвучала тема из «Парка юрского периода» композитора Джона Уильямса.

Через несколько минут Мелоди присоединилась к Тому и остальным. Они чокались бокалами направо и налево.

— Ну и здорово же будет раскрыть, наконец, тайны этой окаменелости, — сказала Мелоди.

— Вы, наверное, об этом всю жизнь мечтали, — заметил Форд.

Доктор Крукшенк рассмеялась.

— Я всегда была фантазеркой, но даже в самых смелых мечтах никогда ничего подобного себе не представляла.

— В жизни полно неожиданностей, а? — подмигнув, сказал Форд. — Когда я пришел в монастырь, то и подумать не мог, что в результате окажусь здесь.

— Не очень-то вы похожи на монаха, — ответила Мелоди.

Форд засмеялся.

— Не похож, похож не был, и теперь уж никогда не буду. Охота за динозавром помогла мне понять, что созерцание и размышления — не для меня. Монастырь в свое время очень помог мне, но проводить там всю жизнь я не стану.

— Чем собираешься заняться? — спросил Том. — Вернешься в ЦРУ?

Форд покачал головой.

— Займусь частными расследованиями.

— Что? Станешь детективом? Что скажет настоятель?

— Брат Генри от всей души одобряет мое решение. Говорит, он с самого начала знал, что мне никогда не сделаться монахом, однако я должен был осознать это сам. Вот и осознал.

— А чем именно ты будешь заниматься в качестве детектива? Выслеживать с фотоаппаратом неверных мужей?