А громовые раскаты, вдруг, сменились мелодичным переливом.
У нас возле дома, в котором находилась прежняя квартира, располагался храм. Так вот до чего умелый в нём был звонарь. Я даже окна открывала, чтобы слышнее было, когда монах поднимался на колокольную башню и прикасался к своему волшебному инструменту.
И каждый раз, вглядываясь в тонкий тёмный силуэт, раскачивающий тяжёлые колокола в сдержанном мистическом танце , я думала о том, каким же даром нужно обладать, чтобы уметь извлекать звуки, исполненные такого величия, заставляющие людей останавливаться и прислушиваться к собственной душе.
Вот и сейчас кожа покрылась знакомыми мурашками, а чарующая мелодия подхватила сознание и понесла далеко-далеко, успокаивая боль, возвращая покой.
Как будто ты стоишь у тайного порога
И слышишь в тишине биенье сердца Бога...
Кажется, я снова уснула. И видела самый странный в своей жизни сон, больше походивший на воспоминание.
В светлой, какой-то сияющей комнате, напомнившей мне пустую яичную скорлупу изнутри, плакал маленький ребёнок. Сжавшись в комок и пригнув светлую кудрявую голову к коленкам, малыш, тихонько всхлипывал, подрагивая худыми плечиками.
И так сердце сжалось, глядя на него - такого несчастного, одетого в странную белую... девчачью ночнушку. Так захотелось забрать его горечь, утешить, успокоить.
- Ты чего, маленький? - руки сами потянулись к мальчишке, чтобы поднять, прижать к груди. - Что случилось? Я помогу, мы всё обязательно исправим.
Тёплые руки доверчиво обвили шею, и он поднял мокрое от слёз лицо. Боже мой, как же оно было похоже на лицо маленького Костика. Перед глазами встало воспоминание того самого дня, когда Лёва привёл меня к себе домой знакомиться с сыном. Те же пушистые волосы, те же глаза, полные сострадания, а теперь - страдания, те же мягкие ладони на моей шее.
- Бабуля, я боюсь. - носик жалостливо сморщился и солёные градины снова покатились из глаз...
... моего внука?
Душа зазвенела. Ноги ослабели, и я присела на невесть откуда взявшийся низкий детский стульчик, укачивая, обнимая бережно и крепко, обмирая каждой клеткой от запаха волос этого светлого ребёнка.
И я запела.
На город заснеженный ночь опустилась,
И вдоль дороги зажгла фонари.
Зимнему городу лето приснилось,
Зимнему городу лето приснилось,
Скверик завьюженный спит до зари...*