К лекарям Роан шел, улыбаясь и спотыкаясь, а Йяда его поддерживала и рассказывала веселые истории о своих студентусах. Лекари тоже настроение портить не стали — вручили какое-то укрепляющее зелье и отправили отдыхать, хотя бы до вечера.
На обратном пути Джульетта все-таки попыталась попасться на пути, напомнив о долге и обязанностях, но Йяда вовремя свернула с тропинки и потянула Роана за собой под яблоню. Так они там и стояли, пережидая Джульетту и наблюдая за тем, как она, тоже свернув с тропинки, напрямую идет к беседке, в которой увидела что-то интересное. Упорно идет, ее не смогла остановить ни высокая трава, ни куст, за который зацепился подол платья, ни даже камень, об который девушка споткнулась и не упала только благодаря дереву, за чьи ветви вцепилась. Дошла ли Джульетта до беседки Роан уже не видел. Йяда шепнула:
— Бежим!
И они побежали.
Видимо Йяде тоже не хотелось портить такой хороший выходной разными Джульеттами.
— Вот, — вместо приветствия выдохнула Джульетта, зайдя в беседку.
Девушка раскраснелась. Шляпка сползла немного в сторону. А платье испачкалось и порвалось об куст. Но это не имело значения, потому что она наконец догнала Льена, который со вчерашнего дня от нее убегал. По крайней мере Джульетте так казалось.
— Спасибо! Ну, за то, что помогал бежать и не бросал меня. Ты мне очень помог.
Джульетте почему-то казалось, что она говорит что-то не то, да и благодарит неправильно, но иначе не получалось. А Льен смотрел внимательно и серьезно. Лучше бы улыбнулся, он гораздо симпатичнее, когда улыбается.
— Вот, — сказала еще раз девушка и села на скамейку рядом с парнем.
Так сидели и молчали они довольно долго. В кроне дерева, росшего рядом с беседкой, заливалась какая-то птица. Получалось у нее хорошо и красиво, даже лучше, чем у механической птички в шкатулке тети Эбиль.
— Льен, ты на что-то обиделся? — спросила Джульетта, когда птичка замолчала.
— А?! — удивленно отозвался парень. — Нет. Это я так. Не обиделся. Не на тебя.
— Хорошо, — сказала Джульетта. Помяла юбку в ладошках, потрогала кружево на рукаве и глубоко вдохнула для храбрости. — Льен! — сказала пылко и, наверное, чересчур громко. — Понимаешь, я все поняла только сегодня утром. Мне такой сон приснился, и я поняла, что все неправильно понимала. Понимаешь?
Льен явно ничего не понимал, но говорить об этом не стал.
Джульетта подергала кружево, словно желая убедиться, что оно пришито прочно. Похлопала ладошкой по скамейке и, набравшись храбрости, опять глубоко вдохнула.
— Льен, ты мне нравишься! — сказала на выдохе, вцепившись в скамейку двумя руками. — Ты правильный, такой как надо. Шелла правильно сказала, что я себе придумала и не вижу то, что есть. А я подумала и поняла, понимаешь?
Льен кивнул, как-то вяло улыбнулся, а потом покачал головой.
— Джульетта, давай поговорим через полгода, — сказал совсем тихо. — Я пока не могу. Не должен.
— Ну и дурак! — совсем уж закричала Джульетта и рванула из беседки так, словно она загорелась.