Я усмехнулась и демонстративно прошлась взглядом по тесному захламленному помещению.

— Каких именно глупостей?

Она не стала вводить уточнения, да я и не надеялась всерьез услышать от нее всю правду. Рита с самого начала нашего знакомства казалась мне ушлой скользкой личностью, одной из тех, кто с легкостью ввязывает окружающих в неприятности, а сами в конце концов выходят сухими из воды.

— Он жив, — бросила девушка, одним словосочетанием возвращая себе мое внимание. — Скоро ты сможешь его увидеть.

И хоть Рита не назвала имени, сердце тотчас пропустило пару ударов, едва слуха коснулось красноречивое местоимение «Он».

— Когда? — спросила, с трудом сглотнув ставший в горле тугой ком.

— Скоро, — настойчиво повторила Рита.

— Я не понимаю…

Рита стояла с абсолютно непроницаемым видом; за все время нашего непродолжительного разговора она не изменила выражения лица. Она знала многое из того, о чем хотелось бы знать мне, однако почему-то не спешила делиться информацией, предпочитала водить меня за нос мудреными фразами. Какие у нее для этого причины — все еще не может простить мне наше неважное знакомство, моих слов, сказанных на эмоциях от того, что рядом с Глебом, как оказалось, постоянно находится симпатичная девушка?

Или наша антипатия настолько укоренилась, что теперь мы с Ритой вряд ли сможем быть откровенны друг с другом?

Или она просто играет на другой стороне.

Как бы там ни было, а верить ей я не спешила.

— Послушай, — вдруг спешно начала Рита, понизив голос и быстро оглянувшись на дверь. — Я только хочу, чтобы когда-нибудь ты передала ему… Я не предавала, — она беззвучно пошевелила губами, вероятно, подбирая слова. — Не думала, что в итоге все так выйдет, просто это… сильнее меня, и сделать уже ничего невозможно. Столько времени прошло…

— О чем ты? — грубо оборвала я ее сумбурный монолог.

— Он поймет, тебе не надо. Ты только передай, поняла? Обещаю, я помогу тебе; как-нибудь извернусь, но помогу. А ты…

В мозгу что-то щелкнуло, словно недостающая деталь сложного пазла наконец-то стала на место, полностью заканчивая рассеявшуюся картинку.

Вновь не дослушав, я рванула к Рите и уже спустя секунду трясла девушку за отвороты черной куртки, уже слабо понимая, что и зачем делаю. В голове отложилось главное — она предательница и теперь хочет, чтобы однажды я разуверила в этом Хаоса.

В сложившейся ситуации ее слова звучали издевательски, ведь мы оба — и я, и Глеб — оказались пленниками.

Черта с два.

— Где он? Говори, чертова кукла, где Глеб?