— Мило?

— Мило — это комплимент.

— Для четырехлетки, может быть, — говорит он, делая шаг вперед.

Я улыбаюсь.

— Не-а. Это слово имеет пожизненный смысл. Ты можешь быть милым, даже если тебе восемьдесят.

Уголок его рта медленно поднимается, когда он наклоняется ко мне, вытягивая руки надо мной, положив на верхнюю часть дверной рамы, а его грудь приподнимается. Я мельком замечаю загорелый живот, выглядывающий из-под рубашки, и протягиваю руку, чтобы прикоснуться к нему. Он прячет свое лицо в моей шее, целует меня там и стонет, когда я крепче сжимаю его.

— Я покажу тебе, какой я милый, — говорит он низким и хриплым голосом. Я улыбаюсь и откидываю голову назад. — Где твой брат? — Спрашивает Оливер, пока его губы движутся от моего горла к плечу.

— На заднем дворе, — шепчу я, закрыв глаза и прижимаясь к нему.

— Пойдем куда-нибудь.

Я прикусываю губу, чтобы заглушить стон, когда его язык пробегается по моей ключице.

— Куда же?

— Куда угодно. Пляж, пирс, суши…куда ты хочешь.

Он целует меня вдоль подбородка и вверх по щеке.

— Ты ненавидишь суши, — говорю я, открывая глаза, чтобы посмотреть на него. Он опускает руки и выпрямляется, поглаживая мое лицо тыльной стороной ладони.

— Я могу взять темпуру.

— Окей. Я скажу Вику, что ухожу.

Оливер отходит и пропускает меня вперед.

— Что он вообще делает? — Спрашивает он, когда мы подходим к задней двери.

— Не совсем уверена. Думаю, что он чистил свои доски для серфинга.

— Воском, — поправляет Виктор, пугая меня. — Почему ты такая нервная в последнее время?