Почему компания платит большие дивиденды

Хочу объяснить нечто, понятное очень многим, но без сомнения не совсем ясное еще для большего количества людей. Компания Стандард платит дивиденд по четыре раза в год, первый в марте – результат важнейшего сезона в году, в виду значительного потребления керосина зимой. Три остальных выплачиваются приблизительно в одинаковые сроки. Они достигают 40 процентов на основной капитал в 100 000 000 долларов. Но это не значит, что на затраченный капитал получается 40 процентов дохода. В сущности дивиденд этот результат экономии и избытков, получаемых ежегодно вот уже за 35 или 40 лет работы компании. Основной капитал можно было бы увеличить в несколько раз без риска чрезмерной капитализации или, как мы говорим, «воды». Его настоящая ценность на лицо. А если увеличить основной капитал, то дивиденды понизятся, давая лишь от 6–8 % в год.

Нормальный рост дела

Остановимся на мгновение на том, как путем естественного и безусловно нормального прироста ценности поднялась таковая в руках компании. Многие трубопроводы были заложены в такое время, когда расход на их установку был на 50 % ниже современного. Большая часть нефтеносных участков были куплены с целью эксплуатации их в земледелии, и лишь впоследствии мы обнаружили свою поразительную нефтепроизводительность. Громадные запасы нефти, благодаря улучшениям в обработке ее и использованию остатков, цены которых раньше не знали, значительно повысились в цене. Земельные участки под пристани были куплены за гроши, а теперь их ценность повышена новыми постройками и расширением их площади. Покупались громадные участки, конечно пустые и незастроенные, по близости от больших промышленных центров. На них мы строили свои заводы, повышая ценность земли не только своего владения, но и соседних, в несколько раз, по сравнению с прошлым. Где мы, в Америке ли или в других странах, ни основывали свои склады, мы всюду немедленно закупали крупные земельные собственности. Помню случай, когда за кусок, кажется, негодной земли, нужной нам для чего-то, заплатили 1000 долларов. Благодаря улучшениям, сделанным нами, ценность этого участка за 35 или 40 лет повысилась в 40 или 50 раз.

Другие предприниматели не могут похвастаться таким приростом ценности своих недвижимых имуществ, – они только увеличили свои капиталы. Но зато они избежали нелепой критики, направленной против нас, носителей отживших, консервативных идей, не идущих рядом со стремлением к владычеству капитала.

Поверьте, ничего ни редкого, ни исключительного во всем этом происшедшем согласно естественному закону развития торговли нет.

Раз кто-нибудь начинает дело с 1000 долларов и понемногу приращивает свою собственность и капитал, оставляя барыши в деле, не тратя их, и таким образом накопляя ценности до момента, пока, скажем, они достигнут 10 000 долларов, то было бы нелепо считать с этого момента его барыш на капитал лишь в 1000 дол., с которым он начинает. Вот за это, думаю, и нужно хвалить руководителей компании Стандард.

Капитализирование

Я уже выше говорил, что мы ни разу не пробовали выпустить акции своей компании на биржевой рынок. Раньше этого не позволял делать риск самого предприятия, – его размеры были очень велики, и колебания цен на акции были бы конечно ужасны, если бы они попали на биржу. Поэтому мы предпочитали обращать внимание своих акционеров и администраторов на правильное развитие предприятия, а отнюдь не на спекуляции с акциями. Мы прежде всего заботились об интересах компании. Нас преследовала строгая критика за высокие дивиденды, не взирая на то, что основной капитал представляет лишь незначительную долю нашего имущества. А если бы мы присоединили к капиталу действительную стоимость наших собственностей и бросили паи на биржу, нас верно упрекнули бы в том, что мы имеем намерение привлечь капиталы общества в свое предприятие. Я уже указывал, что положение, на котором стояла компания, было так прочно, а дела наши велись так консервативно, что по миновании первых трудностей по капитализированию предприятия, мы, наученные горьким опытом, решили продолжать держаться правила рассчитывать лишь на свои собственные источники поддержки. С тех пор мы ни разу не были вынуждены искать финансовой помощи на стороне, но всегда стремились следить и охранять собственные крупные интересы, и в случаях нужды приходить на помощь другим. Компании пришлось немало вынести обид от людей, которые по-моему просто не знали истинного положения дел. Уже давно отказавшись от личного делового участия в предприятии компании, я, может быть, вправе высказать свое мнение, что людей, посвятивших жизнь на организацию продажи американского продукта по всему свету, на борьбу с иностранными продуктами, надо было бы поощрять и относиться к ним с признательностью, а не осыпать клеветами.

Так много ходит разных рассказов о так называемых «спекуляциях» Standard Oil Company, что я хотел бы сказать два слова и на эту тему.

Компания интересуется исключительно одним керосиновым делом и теми отраслями промышленности, которые так или иначе связаны с нею. У нас есть фабрики для выделки бочек, цистерн, насосов, извлекающих нефть из лона земли: у нас есть суда для транспортировали нефти, цистерны, трубопроводы, для той же цели и т. д. и т. д. Но она, вообще говоря, избегает других спекуляций, так как керосиновое дело само по себе уже спекуляция, а успешное ведение его требует всегда твердой руки и свежей головы.

Компания платит громадные дивиденды своим акционерам, зарабатывая их ведением нефтяного дела. Понятно, что акционеры могут распоряжаться этими деньгами по своему усмотрению, и компания никоим образом не может отвечать за употребление таковых. У компании нет ни во владении, ни под исключительным влиянием «целого рода банков», что ей постоянно ставится в вину. Она ни прямо, ни косвенно не заинтересована в делах какого-либо банка, ее отношения к ним – отношения всякого крупного дела к банку: она покупает и продает собственные векселя и т. д. И этот образ действий, снискал к векселям компании громадное и безусловное положительное значение на мировом рынке.

Дело Баккуса

Все закупки более мелких предприятий производились с нашей стороны со всевозможной добросовестностью. И все-таки ходит масса россказней по этому поводу и получается даже впечатление, что все это были покупки «из под палки», вынужденные безжалостным применением всяких принудительных средств. В особенности, правда в свое время, много и горячо обсуждался вопрос о приобретении Standard Oil Company. При этом выставлялось на вид, что лично я обобрал беззащитную вдову, лишив ее необычайно ценного имущества и выдав ей гроши. Так рассказывается эта история, что в сердце невольно подымается чувство сострадания к несчастной, и будь она правдива, она была бы действительно образцом самой ужасной жестокости по отношению к беззащитной вдове.

Я имею основание думать, что широкое распространение этой сказки людьми, не знакомыми с истинным положением дел, возбудило против Standard Oil Company больше ненависти, чем что-либо другое.

Вот в чем единственная причина того, что здесь я вхожу в мельчайшие подробности этого единичного случая. Делаю это я против своего желания и могу сказать, после долгой борьбы с собою.

Ф. М. Баккус, очень почтенный гражданин Кливленда, мой старинный личный друг, за несколько лет до смерти (в 1874 году) начал, как и я, торговать керосином. После его смерти дело продолжалось акционерной компанией под фирмой «Standard Oil Company». Во второй половине 1878 года, наша компания приобрела отдельные части этого предприятия. Предварительный совещания, имевшие результатом эту покупку, велись несколько недель с нашей стороны Питером С. Дженнингсом, а со стороны г-жи Баккус – ее доверенным Чарльзом Г. Марр. Я лично в них участия не принимал, за исключением того, что, когда дело пошло на лад, г-жа Баккус меня вызвала для личных переговоров. Разумеется, я явился и тут она меня попросила вести дело лично с нею. Я от этого отказался, указывая на свое недостаточное знакомство с отдельными деталями дела. При этом удобном случае, я все-таки не мог не дать ей совета не торопиться с продажей своего дела, а когда она высказала разные опасения относительно будущего дела, указывая, например, что ей будет недоставать вагонов для транспортирования достаточного количества керосина, я ей тут же предложил, хотя мы сами нуждались в вагонах и всегда сами использовали их в полном количестве, все-таки ссудить ей любое количество, которое могло бы ей потребоваться. Сказал ей далее, что не понимаю причин, почему бы ей самой не вести дело с таким же успехом, как оно шло раньше. Но тут же добавил, что в случае, если она, зрело обсудив, все-таки решит продать дело, я отправлю к ней для личных переговоров специалистов по нефтяному делу. Затем она изъявила желание продать компании свое дело, и новые переговоры были завязаны с нею при посредстве Дженнингса. А далее, единственными фактом, в чем выразилось мое участие в этом деле, было мое распоряжение после оценки нашими экспертами предприятия, прибавить к цене, установленной экспертизой, еще 10 000 долларов для полной уверенности в том, чтобы г-жа Баккус не потерпела ни малейшего ущерба. Договор был заключен к полному взаимному удовольствию, установленная цена почти уплачена, как вдруг, несколько дней после сделки, я получаю от г-жи Баккус очень нелюбезное письмо, в котором сия милая дама жалуется, что с нею поступили недобросовестно. Я снова пересмотрел все дело и зтем написал ей следующее: