Нравится нам это или нет (а вообще-то нравится), но
Дети носятся друг за другом или с ветром в ушах спускаются с горы на велике, потому что это восторг, эндорфины (прозванные гормонами счастья не просто так), радость движения, обожание возможностей своего тела. Ковыряются в песке, перекладывают камушки и мелкие предметы – их пальчики хотят получать как можно больше сенсорной информации, потому что развиваются. Дети любят себя трогать – и не только гениталии! – потому что
Что такое «мастурбация» и зачем мы сделали из нее табу
Термином «мастурбация» обозначают стимуляцию собственных гениталий. Дети теребят, трут, трогают, сдавливают – и это приносит удовольствие. Они даже могут испытывать оргазм, похожий на «взрослый».
Еще у мамы в животике созревающий плод умеет сосать пальчик, может взаимодействовать со своими половыми органами – трогать пенис или клитор. И обратите внимание: его там за это никто не ругает!
У истории табуирования мастурбации долгий и непростой путь: от идеи греховности – через идею болезненности – к сравнительно недавнему (лишь в ХХ веке) выходу из международного перечня заболеваний. Современная же наука доказала пользу мастурбации для психики и здоровья мужчин и женщин.
Мастурбация была табуирована по разным причинам. Одна из них – понимание необходимости сохранять репродуктивное здоровье при поверхностных представлениях о физиологии человека. Это сейчас мы более или менее знаем свою анатомию, а всего сто лет назад эта сфера почти полностью состояла из белых пятен и была наполнена мифами и народными представлениями. Прочитайте небольшой отрывок из «Записок юного врача» Булгакова:
– А сахар?! – воскликнула Анна Николаевна. – Расскажите про сахар, Пелагея Ивановна!
Пелагея Ивановна прикрыла заслонку и заговорила, потупившись:
– Приезжаю я в то же Дульцево к роженице…
– Это Дульцево – знаменитое место, – не удержался фельдшер и добавил: – Виноват! Продолжайте, коллега!
– Ну, понятное дело, исследую, – продолжала коллега Пелагея Ивановна, – чувствую под шипцами в родовом канале что-то непонятное… то рассыпчатое, то кусочки… Оказывается – сахар-рафинад!
– Вот и анекдот! – торжественно заметил Демьян Лукич.
– Поз-вольте… ничего не понимаю…
– Бабка! – отозвалась Пелагея Ивановна. – Знахарка научила. Роды, говорит, у ей трудные. Младенчик не хочет выходить на божий свет. Стало быть, нужно его выманить. Вот они, значит, его на сладкое и выманивали!
Репродуктивная система – очень тонкий механизм. Грязными руками туда нельзя – в прямом и переносном смысле. Гениталии, частично покрытые нежной слизистой оболочкой, крайне чувствительны к инфекциям и повреждениям. И от них, таких хрупких, зависит продолжение человеческого рода. Что предпринять для эффективной защиты, если просвещение как метод еще не появилось? Мышление былых эпох подсказало: оградить от
Давайте рассмотрим несколько таких запретительных мифов и разоблачим их с позиций просвещенного жителя XIX века.
Миф первый. Беременной нельзя ни на что смотреть и ничего трогать – а то молоко скиснет и скотина сдохнет. За ним скрывается необходимость избавить вынашивающую женщину от тяжелых хозяйственных работ. Если не напугать, отдыхать ей никто не позволит – не принято по крестьянскому укладу.
Миф второй. Менструирующую женщину нужно изолировать: ей нельзя никуда ходить, ее нельзя никому трогать, а мужчинам на нее даже смотреть нельзя – ослепнут! За ним скрывается знание, что риск передачи инфекции во время полового акта при менструации увеличивается. В прошлом, чтобы сохранить здоровье женщины, ее нужно было буквально прятать от мужчин, воспитанных таким образом, что их половое влечение контролировалось только страхом смерти или увечий. Хорошо, что те каноны мировосприятия давно отжили!
Миф третий. Секс – это кошмар и разврат. Он должен существовать только для рождения детей. Раньше не было горячей воды и мыла в достатке, презервативов и других способов контрацепции. А вот огромного количества страданий и смертей от заболеваний, передающихся половым путем, было в избытке. Настоящие эпидемии! Жесточайший запрет на сексуальность – единственное, что могло остановить болезни и смерть при отсутствии общих для всего человечества правил, помогающих регулировать поведение.