– Ты хочешь, чтобы он ушел? Джад Вайлд? Чтобы оставил твою сестру и племянника в покое и больше никогда не появлялся на этом пороге?

До меня вдруг дошло, что он говорит на чистейшем русском. Без акцента даже. Что за чертовщина? Ведь тест на английском был!

– Что? Да… то есть… конечно, хочу, – прошмыгала я, размазывая по щекам тушь.

– Я могу помочь.

– Можете? – я недоверчиво нырнула в зеленые глаза.

Они всем видом уверяли, что да, он способен заставить страшного человека, выломавшего дверь, исчезнуть из моей жизни.

– Я все могу, Олеся, – подтвердил Дрейк пугающие выводы. – Но тебе нужно попросить меня об этом.

До чего же странный тип. Невозможный просто. В такой момент затевает какие-то идиотские игры.

Джад, судя по негодующему рыку, пришел в себя. Он снова показался на пустовавшем пороге, заслонив собой весь дверной проем. Валька жалобно завыла и прижала ошарашенного сына к себе еще крепче.

– Я… прошу, – судорожно закивала, возвращаясь к колдовским глазам. – Помогите, пожалуйста. Я очень прошу!

Дрейк внимательно посмотрел на меня, заглядывая, казалось, в самую душу. А потом вдруг поцеловал. Грубо, нетерпеливо смял губы и решительно вторгся языком на запретную территорию.

У него был непривычный вкус. Соленый, морской, насыщенный… Истинно мужской. Чужой! Я возмущенно замычала, и он резко оторвался.

– Не забывай, Олеся. Ты попросила сама.

Что-то опасное мелькнуло в его остром, подернутом черной дымкой взгляде. Я нервно кивнула, и он бросился на Джада, переводя драку в коридор. А через пару минут грохот послышался уже на улице.

***

Меня било дрожью. Дурное предчувствие точило, отравляло изнутри. Обхватив себя за плечи, я сверлила невидящим взглядом темноту за окном. Свет фонарей, отражающийся от зеленых мусорных контейнеров. Заснеженные крыши машин на парковке соседнего дома. Пустующую детскую площадку через дорогу.

Почему-то смотреть на сжавшуюся под столом в комок сестру не хотелось. С ней все будет в порядке – теперь я знала это точно. Мне пообещал странный мужик из Вашингтона.

Мучительные двадцать минут я стояла спиной к коридору и ждала скрипа открывающейся двери. Дурочка. Ее же выломали с корнем! А я успела забыть. Поэтому я едва не подпрыгнула, услышав прямо за спиной хриплое: «Что ж, Олеся…».

Он вернулся один. Как и обещал. Целый, невредимый и чем-то будто даже удовлетворенный. Только прямой, цепкий взгляд светился усталостью, без привычных искр и червоточинки.

– Поговорим об оплате? – спокойно бросил Дрейк, ничуть не стесняясь свидетелей.