— А о чем мне с вами говорить, Екатерина Александровна?! – прошипела я в ответ. – Наш корабль уже затонул! И не я тому причина! А теперь позвольте мне идти работать!

Только я попыталась развернуться, как Волжак больно схватила меня за запястье. Наверняка, потом останутся синяки.

— Куда ты съехала?! – продолжала рычать она, сверкая глазами.

— Это уже не твое дело. Отпусти, — твердо проговорила я, глядя на нее с невысказанными словами обиды. – Отпусти.

— Ты могла остаться дома, — продолжила вбивать мне в голову Волжак, но хватку заметно ослабила.

— Да не дом это мне больше! – еле сдерживая себя, ответила я ей, замечая, как проходящие мимо люди с интересом поглядывают на нас. Но Волжак смотрела только на меня, не отрываясь. – Я не могу там находиться, как ты не понимаешь?! Я хочу ненавидеть тебя, хочу все забыть, потому что… — я попыталась успокоиться и глубоко вздохнула. – Потому что мы не придем к решению. Его нет. Единственное верное мы уже приняли. У нас разные ценности и разные желания. И я не могу жить с тобой, понимая, что ты можешь мне дать все, кроме самого главного. Я тебя прошу, отпусти меня. И дай мне спокойно переболеть. Дай мне хотя бы попытаться дышать без тебя, Катя, пожалуйста.

Может быть, в моем голосе или взгляде было что-то такое, что подействовало на нее. Но, моргнув, Волжак отступила, отпуская мою руку.

Я потерла запястье и, взглянув на нее, прошептала:

— Спасибо.

Развернулась и снова направилась к лифту. Волжак я больше в этот день не видела.

***

На самом деле, я не видела ее и много дней после. Я спокойно работала, отчитываясь периодически Иванцову, жила у Аркаши, мы даже иногда с ним проводили вечера вместе. Парень, как и обещал, даже не намекал на какую-то близость. Скорее, понимал, что мне сейчас совсем не до этого.

Иногда куда-то выбирались всем нашим отделом или я гуляла теплыми вечерами в одиночестве, но Волжак я больше не видела. Я даже как-то подумала, а не уволилась ли она, но, словно ответ на мысленный вопрос, я услышала разговор Светы и Аркадия:

— Ты слышала, как Екатерина Александровна орала на Худобина? Я думал, что он обделается, — усмехнулся парень. – Интересно, что он натворил?

— Уверена, что где-то провинился, — отозвалась Света, поправив прямоугольные стильные очки. – Волжак просто так никогда не ругается.

— Ну, я слышал, что в последнее время она все чаще выходит из себя, — хмыкнул Аркаша и покачнулся на стуле, издав громкий скрип.

— Стул сломаешь! – прикрикнула на него Света. – Ириш, ты же работала у нее, она всегда такая строгая?

— Я бы сказал, стервозная, — ухмыльнулся парень.

— Аркадий, — строго взглянула на него женщина и тут же снова посмотрела на меня в ожидании ответа.

— Да нет, она… — я поерзала на стуле, чувствуя себя крайне неловко. Я явно не могла говорить о Волжак объективно. – Она адекватная. Ну, в смысле, не самодур. Не самодура, — я кашлянула в кулак и снова взглянула на экран компьютера.