***

Проснулась я от какого-то стона. Повернув голову, увидела, что Волжак лежит, руками держась за голову. Не имея сил остановить себя, я рассмеялась.

— Доброе утро, алкогольвица, — улыбаясь и привстав на локте, проговорила я.

— Боже… — простонала Волжак, пытаясь открыть глаза. – Я сейчас сдохну. Боже! – воскликнула она, открыв глаза. – Я в доме твоих родителей! Какой ужас, как стыдно! – она снова закрыла лицо руками и покачала головой. — Я не выйду из этой комнаты ближайшие лет десять. Скажи на работе, что я пропала без вести, — пробормотала она, чем вызвала мой новый приступ смеха.

— Успокойся, это все коньяк. Папа сейчас в таком же состоянии, я уверена, — улыбнулась я. – Мама тоже все понимает.

— Нет, я не выйду отсюда. Что подумают твои родители?! Я пришла с ними знакомиться, чтобы они понимали, с кем связывает свою жизнь их дочь, и я… напиваюсь в барабан. Прекрасный способ произвести хорошее впечатление.

— Связывает свою жизнь их дочь? – переспросила я, затаив дыхание. Из ее уст это прозвучало так… так сильно.

— Ну, по крайней мере, я надеюсь на это, — проговорила Волжак, убирая руки от лица.

— Я так люблю тебя, — прошептала я и начала наклоняться к ней, но Волжак меня отодвинула.

— Никаких поцелуев до того, как я умоюсь. Я не хочу, чтобы ты погибла от моего смертоносного дыхания, — пробормотала она, отодвигаясь к стене.

Я расхохоталась, но перестала наступать.

— Хорошо. Тогда я в ванную, потом ты.

— Идет, — кивнула она, вздыхая. – Надеюсь, я не встречу по дороге твоих родителей.

***

Но она встретила. Более того, папа, такой же помятый и с несчастным видом, поднял кулак и проговорил сиплым голосом:

— Катюха, держись.

Волжак вытаращила глаза на него, а потом перевела взгляд на маму, которая, как и я, еле сдерживала смех.

— Катенька, идите в ванную, а потом на кухню. Я дам вам спасительное средство, что приведет вас обоих в чувство.

Волжак, покраснев, как маков цвет, кивнула и, пробормотав «простите», скрылась в ванной.

***