— Нет у меня оружия! Ты же уже обыскивал.

— Ты не в себе высший, — сердито рыкнул Гэрах. — Идём, я подарю тебя господину. Теперь ты пленник.

— Что?...

Я вдруг понял! В ужасе взглянул в жёлтые глаза с вертикальными зрачками, он ничего не знает:

— Всё повторяется... — прошептал я.

— Заткнись и иди, — ткнул мне под ребро дубинкой здоровяк.

Я, опешив, послушно побрёл вперёд. Вдалеке послышался протяжный женский плач. Нахлынувшим наваждением в голове сложилось идентичным пазлом дежавю.

— Кто это там рыдает? — спросил я.

— Заткнись и иди, — ткнул меня в спину дубинкой Гэрах.

— Может, там нужна наша помощь?

— Какая ещё помощь? Ты пленник. Твоё дело идти и помалкивать.

— Стой! — растопырив ноги и вытянув руки вперёд, попытался я остановить громилу. — Нам нельзя в столицу! Вождь убьет и тебя и меня!

— Что ещё за шутки, высший? — ручища, в которой Гэрах держал дубину, заметно напряглась, он готовился бить.

— Нет! Послушай — это правда. После того, как Гохан заметит этот амулет и не сможет его снять, он объявит тебя предателем и отрубит тебе голову, а затем и мне! Это уже всё происходило, поверь мне!

Гэрах нахмурился. Он с минуту прожигал меня взглядом, раздувал мясистые ноздри, словно свирепый бык, а затем сказал:

— Ты пытаешься запутать Гэраха, высший! Я не верю тебе. Что ещё за амулет? Снимай его немедленно!

— В том-то и дело, что снять его невозможно, — вздохнул я. — Не разорвать, не снять... Даже топором не разрубить.

Гэрах подошёл молча и как дёрнул изо всех сил за амулет. Я вскрикнул от боли, схватился за шею:

— Да ты мне чуть голову не оторвал! — возмутился я.

Но Гэрах, словно не слышал меня. Он стал тянуть цепочку и так, и эдак, и конечно у него не получалась её разорвать.