Я схватил ее за руку и поволок в ближайшую подворотню. Едва мы скрылись из виду, как на улицу выскочил Кьюноль.

— Айтрими, детка! — закричал он, бросаясь из стороны в сторону.

Но мы, хихикая, убегали все дальше и дальше. Лишь когда поняли, что зеленоголовый нас уже не достанет, перешли на шаг. Но я не выпускал ее руку. Да она и не вырывалась.

— Это какое-то безумие, — Айтрими улыбалась во весь рот. — Я чувствую такую легкость, будто лечу!

А меня бросало в приятную дрожь. Такого со мной точно никогда не было. Уж не заболел ли я? Но киборги не болеют. Это что-то другое. Душа пела. Ноги несли вперед, будто заведенные.

— Идем гулять по ночному городу, — еле выговорил я.

— Да! — девушка по-детски подпрыгнула.

Мы держались за руки, и нам было все равно куда идти, зачем и почему. Главное — быть вместе. Она не спрашивала меня о прошлом, я не задавал таких же вопросов ей. К черту прошлое! К черту будущее! Есть только настоящее!

Мы болтали о всякой ерунде. Прятались под навесом от дождя. Убегали от полицейских. Танцевали с уличными музыкантами. Выли на луну на пустыре. И когда небо на востоке посветлело, в конец измотались, просадив не меньше двух третей батарей.

— Я знаю одно укромное местечко, — сказала Айтрими. — Идем встречать рассвет.

Она завела меня на крышу двадцатиэтажного дома. Конечно, это не самое большое здание в Айронтауне, но вид отсюда действительно был превосходный. Город уходил вниз, и ничто не мешало обзору. Вдаль простирались каменистые пустоши. А на горизонте только-только сверкнул алмазом краешек солнца.

Мы молча любовались живописной картиной. Айтрими положила мне голову на плечо, а я обнял ее. И незаметно наши губы слились в поцелуе. Правда, я ничего не почувствовал. Как назло, датчиков у меня в ротовых заслонках не было. А жаль, мог ведь поставить. Но зато они были в другом месте.

Не говоря ни слова, Айтрими запрыгнула на меня и прошептала в ухо:

— Режь новую резьбу…

Когда иссякла страсть и прошли бурные фейерверки, мы снова уселись лицом к солнцу. Некоторое время молчали, а затем заговорила Айтрими:

— Я люблю это место. Здесь не думаешь о проблемах. Вся суета остается внизу. Тут я другая. Знаешь, Катриаш, мне кажется, что мы живем не правильно.

— Что ты имеешь в виду?

— Не знаю. Но чувствую сердцем, что что-то не так.

— Будто ты не на своем месте? — я вдруг понял, о чем она.

— Да, можно сказать и так. Мы закованы в эти металлические тела на пустынной планете. А так хочется дышать полной грудью, чувствовать всем телом, быть живой, а не куском железа. Понимаю, что виной всему людские воспоминания. Нам загружают обрывки чужих жизней. Лучше бы их не было. А так мы получаем суррогат жизни. Какой смысл нашего существования?