— Дословно можно? 

— Захочешь — родим, нет — тоже решим, — повторил я нормальную фразу, которая, в моем понимании, должна была показать Еве, что мне не страшно и на такой шаг решиться. 

— Идио-о-от! — экзальтированно заорал Алекс. — Ты хотя бы понимаешь, что сказал следующее… "Если что, я оплачу твой аборт, а нет, так буду подкидывать бабла на ублюдка!"

— Нет, — твёрдо сказал я. — Я имел в виду…

— Вот что имел, то и ввёл! Бесишь, тестостероновый псих. Совсем головой не думаешь. Девчонка от одного мудака ушла, чтобы попасть в руки к другому. Правильно Ева исчезла. Я бы тоже свалил! 

Если бы мы говорили по старому стационарному телефону, я бы услышал, как Алекс со всей дури ударил трубкой по аппарату, но сейчас мне послышались только короткие гудки. 

Я ударил ладонью по рулю и выматерился. Все такие правильные, такие благородные. Один я валенок. 

Бесят. 

Я поехал в последнее место, где гипотетически про Еву могла найтись информация. На ее старую работу. Но ничего, кроме того, что мне самому было известно, узнать не удалось. Я выходил из здания и думал о своём. Больше о том, что, наверно, реально мудак, и стоило внимательнее быть с Евой, но, опьяненный ею же, я не замечал, как ее ломало. 

Сейчас, оборачиваясь на проведённую ночь, в памяти всплывают картинки глаз Евы. Когда я отстранялся, она словно боялась, что я встану, хлопну ее по бедру и скажу нечто пошлое и банальное, но однозначно говорящее, что она, конечно, ничего такая телочка, но только для перепиха. 

А ночью не замечал. 

Как боялась, как стеснялась, как сочувствовала и внимательно следила за выражением моего лица. 

Меня чуть не сбила девица с копной медных вьющиеся волос. Память подсказала немедленно ее схватить и проверить, не моя ли пропажа, но…

— Кирилл! — вскрикнула девчонка и повисла у меня на шее. — Так рада тебя видеть. Ты что, не узнал меня? Это ведь я, Серафима. Ну вспомни. Из клуба, чуть больше месяца назад…

В голове крутились шестерёнки. Проворачивались. 

Я осматривал Серафиму и понимал, с кем перепутал Еву. Вот она, девушка без имени, с которой я переспал. 

— Ты что, опять хочешь назвать меня Евой? — звонко рассмеялась Серафима и подхватила меня под локоток. В голове словно одна стальная стружка, и я с трудом соображал, что имела в виду Серафима. — Ну тогда ночью ты только так меня и звал, хотя я несколько раз поправляла тебя. 

Тонкий пальчик с длинным ноготком пролетел перед моим носом. 

— Но ты не переживай, так бывает. Я вот однажды…

Что там однажды, я не хотел особо знать, поэтому перебил: