— А на что вы глядели?
— Это мое личное дело!
— Вы вор, и ваше личное дело — что-нибудь украсть. Алло, охрана! — крикнула Вика в ладошку, имитируя телефонную связь.
— Нет! Тетя, не надо! — взвыл губастый, простирая руки к Вике. — Я клянусь вам… Не надо охраны! Это недоразумение. Я вам все сейчас объясню!
— Интересно будет послушать, — недоверчиво согласилась Вика. Незнакомец двинулся было вверх по лестнице. Вика тут же сообразила, что место, где они сейчас находятся, довольно глухое и малоосвещенное. Этому психу с биноклем ничего не стоит ее здесь аккуратно придушить.
— Не приближайтесь ко мне! — предупредила она. — У меня в кармане электрошокер!
Нечего и говорить, что у нее в кармане болтались только ключи, кошелек и шоколадка “Спайс”.
— Но отсюда я просто не могу кричать, — взмолился губастый незнакомец, остановившись на нижней ступеньке. — Это очень личное. Если вы с электрошокером, то позвольте мне хотя бы до середины лестницы подняться, чтоб не орать на всю округу.
— Хорошо. Остановитесь на второй ступеньке сверху. Этого будет достаточно. Выкладывайте! — приказала Вика, угрожающе поигрывая в кармане “Спайсом”. Губастый послушно добрался до указанной ступеньки, уселся на нее и со вздохом привалился к стене. Скульптуры и вазы ярко белели в ее лучах и даже, казалось, фосфорецировали. Каждый гипсовый листок и каждая виноградинка пышных рельефов Сумасшедшего дома были отчетливо видны и отбрасывали резкие тени. От голого клена на стену легла густо-синяя, причудливо-четкая сеть. Сидевший на лестнице наблюдатель любовных пар тоже был ярко озарен луной. Он не внушил Вике особого ужаса. Большие очки и надвинутая на брови шапочка, конечно, придавали ему что-то демоническое, но выражение лица было самое жалкое и печальное.
— Сейчас вы все поймете, — начал он. — Зачем мне ящики? Конечно, моя история довольно странная и вы вправе верить или не верить мне, но клянусь все так и было. Вчера я на своей машине подъехал к фирме, где работает моя жена. Вообще-то я редко там бываю. Я много работаю и дела заканчиваю поздно. Она также после шести ездит по объектам, а домой ее подвозят на служебной машине. Но вчера я освободился пораньше и решил заехать к жене, чтоб узнать, не надо ли чего купить в гастрономе. Я много работаю… Я уже говорил?.. и не всегда есть время уделить внимание любимому человеку. От этого рождается чувство вины. Вам это знакомо?
— Нет, незнакомо! Не тяните резину, — недовольно ответила Вика.
— Так вот, припарковался я, сижу в машине напротив этой фирмы — и вдруг ко мне подходит женщина. Знаете, я таких красивых никогда не видел, поэтому сразу решил, что она проститутка. Из очень дорогих. Только чего занесло ее в такой глухой переулок?
— Как это проститутка была? — спросила Вика, стараясь не выдать своего любопытства.
— Не знаю я. Наверное, все-таки проститутка. Очень уж броская. Сами посудите: бесподобная фигурка, все обтянуто до треска — и как они только в такие брючки втискиваются? На этой брючки были ярко-красные. У меня даже от них зеленые пятна в глазах пошли. Пиджачок с мехом, сумочка — все самое шикарное, а уж что она со своими волосами сделала, и подумать страшно. Совершенно белые волосы и блестят, как стеклянные. Губы красные. Ногти белые в темноте светятся. Я даже струхнул, когда она ко мне в машину лезть стала. У меня с собой всего сотни. А она все лезет и лезет!
“Вот подлец! — подумала Вика. — Я вежливо постучала, а он врет, что я лезла. Явный псих!”
— Наконец, я сообразил, что она не заработать хочет, а наоборот, мне за что-то заплатить. Я открыл, она влезла-таки в машину и стала просить, чтоб я за десятку зеленых поездил с ней за одной машиной. Последил, значит. А почему бы и нет? Раз жена меня не ждет, ей все равно, заезжал я или нет, а тут десятка… И вдруг эта особа со стеклянными волосами показывает мне именно ту машину, какая мою жену домой подвозит. Серый “Сааб”! Тут уж мне и самому интересно стало.
Вика даже верить не хотела в такое совпадение и замерла, как в столбняке. Губастый продолжал:
— Представьте, минуты через три из дверей фирмы выходит моя жена в обнимку с каким-то мордоворотом. Видели бы вы эту тупую, бессмысленную физиономию, эти свиные глазки, эти плечи мясника! Садится моя жена с мордоворотом в служебный “Сааб”. Едут они сюда. Мы за ними. Тут, во дворе, беловолосая выпрыгивает из машины… Хотя, конечно, сначала те двое вышли. Они направились в… Что это за домик? Вы говорите склад? Блондинка за ними — ползает по помойке, собирает всякий утиль, городит пирамиду и карабкается посмотреть в окошко. Разумеется, на своих каблучищах она не удерживается и падает в лужу. У меня в ту минуту очень было тяжело на душе. Моя жена, мордоворот… Странно все это, непостижимо! Но когда блондинка эта шлепнулась, я сидел в машине и хохотал до колик. Воистину, смех сквозь слезы. Это у Сэлинджера, кажется?
— Как ваша фамилия? — зло перебила его Вика.
— Да господи, зачем моя фамилия? Зачем? Вы мне не верите? Думаете, я придумал про проститутку и “Сааб”? Но я же вам толкую: вон в тот амбар вчера вошла моя жена с каким-то зверского вида негодяем. Проститутка его выслеживала. Наверное, он ее сутенер.