Кряхтя и стоная от слабости и боли во всех суставах, я сполз с ложа. Чуть не упал, но уцепился за край и удержался. Отдышался, огляделся. Вокруг постамента в больших вазонах стояли или росли живые цветы. У стены на длинном каменном столе лежали моя одежда и вещи.

С трудом превозмогая приступ головокружения и противной дурноты, я кое-как доковылял до дверей, с великим трудом приоткрыл их и выбрался наружу.

Стоящая на коротких толстых колоннах полусфера крыши мавзолея находилась под склоном. Слева росла небольшая пальмовая роща, над которой возвышался каменистый обрыв каньона. Дальше среди зелени виднелись какие-то сооружения. Справа пологий склон убегал к близкому озеру.

По всем приметам, Антоха, ты числишься покойником, и тут содержат твоё усохшее туловище. От самого входа в мавзолей и до пальмовой рощи землю покрывали грубо обработанные каменные плиты, и на этой площадке полукругом торчали невысокие тумбы. Ага. Это для посетителей и почитателей, короче, для поминок. Замечательно. И тут мой блуждающий взгляд упёрся в весело журчащий небольшой прозрачный ручеёк, бегущий со склона и ниспадающий в грубо выдолбленную из камня чашу. Я уставился на воду и прямо-таки задохнулся от желания напиться, но мысленно схватил себя за шиворот и встряхнул. Надо сдерживаться и пить осторожно. Похоже, лежу я здесь давненько, почки отключились, железы не работают, кровь застоялась, а потому избыточная водная нагрузка могла меня прикончить.

Процедив сквозь зубы в несколько приёмов около полулитра воды, я бессильно присел на ближайшее каменное сиденье и прислушался к себе. Организм молчал, и я ощутил жуткий холод и невыносимое желание согреться. Остро нуждаясь в тепле, я переполз на солнцепёк и блаженно зажмурился, впитывая живительные лучи. Я млел на солнышке и чувствовал, как в организме начинаются какие-то движения, и жизнь медленно возвращается в моё разрушенное тело. А вместе с жизнью ко мне пришли мысли.

«Что делать? Идти во дворец и объявиться?

А вдруг там произошёл переворот, и я могу подставить Нин? Недаром мавзолей построен в пустынном месте на отшибе.

Тогда можно вернуться в склеп и окончательно помереть?

Глупо.

Короче надо уходить на природу, привести себя в порядок и потом действовать по обстановке».

Вернувшись в мавзолей, я сгрёб одежду, рассовал по карманам вещи и, тяжело дыша, выбрался наружу. Одеваться не стал, поскольку тело по-прежнему отчаянно желало тепла и воды, а потому я просидел ещё около получаса на солнышке и выпил по глотку ещё около литра воды. Более-менее придя в себя, я поднялся и медленно потащился по тропинке в сторону озера. Преодолев всего сотню метров до обреза воды, я выдохся так, будто пробежал марафонскую дистанцию. Увидев на берегу гладкий обточенный солнцем и водой валун, я рухнул на него и минут десять с хрипом дышал, успокаивая трепещущее сердце. Нет, дружочек, долго ты так не протянешь. Нужно принимать срочные меры. Немного подумав, я уселся на землю и погрузился в медитацию.

Меня сразу же плотно окружили силы природы. Я радостно приветствовал все дружественные Стихии, а в ответ получил пожелание здоровья и вопрос: чем можем помочь? Мысленно я объяснил свои проблемы, получил в ответ волну понимания и сочувствия и представил это, как четыре протянутые руки. Затем я погрузился в неисчерпаемый источник энергии планеты, а с другой стороны я потянулся к нашему вечному и спасительному светилу, энергией которого порождено всё на Земле. На какое-то время я стал связующим звеном между матерью-землёй и отцом-солнцем, и река энергии хлынула через меня, наполняя силой и жизнью все органы и ткани и каждую живую клетку. Я буквально купался в потоках спасительной энергии, мысленно перераспределяя и направляя её внутри организма. Закончив медитацию, я осознал себя вполне энергичным, что было странно при такой жуткой худобе.

«Сейчас поправим», – подумал я, и с размаху бросился в озеро. Вода приняла и пожалела меня, посетовав на то, что я так высох. Она проникла в каждую мою клетку, неся с собой все нужные минералы и вытягивая накопившиеся яды. Внутри меня началось интенсивное и всеобщее движение, вызвавшее сильную щекотку, так, что я едва не рассмеялся. Я вынырнул, отдышался и, закрыв глаза, растянулся на поверхности воды, которая продолжала что-то делать с моим иссохшим телом.

Когда всё закончилось, я выбрался на берег и оглянулся. Там, где я плескался, медленно расплывалось бурое пятно всякой дряни, которую вытянула из меня нянька-вода. Мои ноги и руки налились объёмом, а кожа приобрела эластичность. Страшная худоба никуда не делась, но на мумию я уже не походил. Ладно. Были бы кости, мясо нарастёт. Я слегка размял мышцы. Неплохо. Устал, конечно, но быстро отдышался. Ого. Кажется, заработали почки! Я облегчился под деревом тёмной мочой и радовался этому, как ненормальный. Ещё большую радость вызвало чувство голода. Ну, всё, Антоха, теперь дело пойдёт.

Я влез в ставшую непомерно большой полинявшую тельняшку, затем отстегнул ремешок от шляпы, и завязал им отросшие волосы сзади в хвост. Проковыряв ножом несколько дырок в брючном ремне, я затянул его, после чего штаны стали частью моей одежды. Ботинки тоже болтались на ногах и норовили соскочить, но туго затянутые шнурки прекратили этот непредусмотренный люфт. Прикрыв голову шляпой и накинув куртку, я направился вдоль берега.

Примерно шагов через двести я набрёл на небольшую финиковую рощицу, в которой набрал спелой падалицы и утолил голод сладкими плодами. С полной шляпой фиников я подошёл к озёрному мелководью, где обнаружил большие колонии моллюсков. Не рискуя есть их сырыми, я испёк ракушки на костре и съел несколько штук, избегая наедаться до сыта. Хорошо-то как. Поднявшись от берега повыше, я напился из родника, прилёг на мягкую травку и погрузился в глубокий и здоровый сон.

Не желая надоедать вам подробностями, скажу, что отъедался две недели, питаясь финиками, орехами, щавелем, молодой спаржей, диким луком и чесноком, птичьими яйцами, моллюсками и загарпуненной на мелководье рыбой. Ежедневная медитация, физические упражнения и здоровая пища сделали своё дело, я полностью восстановил все функции и поправился.

Когда я почувствовал себя вполне прилично, то начал прикидывать, как лучше выйти из создавшегося положения. Миссия выполнена, и пора возвращаться домой. Но как? Об этом я думал днём и ночью, и все мои планы разбивались о техническую сторону этого вопроса, ведь стартовать нужно с того же портала, на который прибыл. Тоесть в первую очередь мне необходим свободный доступ во дворец Энки. Кроме этого для переноса нужны ключи-артефакты, хранящиеся где-то в Абсу. И хотя владения Энки находились буквально в двадцати верстах, но оставались для меня такими же недоступными, как Луна. А моё появление в Абсу наверняка сулило арест и верную смерть. Однако, так или иначе, идти туда придётся, и гарантировать мою безопасность могла только Нин. Значит, в первую очередь нужно идти во дворец Нин. Интересно, кто там теперь заправляет? Возможно, Энки захватил власть, ведь украли то меня прямо из дворца. Возможно, на троне Нин уселся сам Энлиль, или какой-нибудь высокопоставленный «скорпион». Впрочем, гадать на эту тему можно долго и безрезультатно, а потому придётся рисковать, идти во дворец и разбираться на месте.

Добравшись до нашей «футбольной» площадки, я решил передохнуть и присел на плоский камень. Наслаждаясь свежим ветерком, некоторое время я издалека изучал обстановку в окрестностях дворца. На главной галерее изредка мелькали фигуры обитателей, а на едва виднеющейся вдали площадке у парадных ворот неподвижно стояли стражи в зелёных доспехах. Ага. Не в чёрных, не в серых и не в коричневых, а в зелёных, личном цвете Нин. Значит, во дворце по-прежнему правит она. Ну, и славно.

Сосредоточившись, я настроился на её излучение и понял, что Нин находится во дворце, в своих покоях, но спектр её ауры изменился, стал многоцветен и многослоен. Ах, да. Она же беременна. Наверно поэтому. В целом дворец излучал спокойствие и безмятежность. Просканировав все помещения и сооружения, я убедился, что во дворце «скорпионов» нет. Очень хорошо. Надо идти.