— Это на чем это?

— Секрет. Тебе понравится.

— Ох, уломал, окаянный! — «Вот если бы не странная реакция Системы, фиг бы он меня уломал», — подумал Ваня, с внутренним содроганием представляя себе прелести их будущей жизни в дикой природе.

Сессия заканчивалась. В последний день Ваня дождался Альфиюшку, когда она выходила после экзамена, и поинтересовался о «долге».

— Альфия, мы сможем встретиться сегодня, обсудить сложные вопросы неврологии?

— Ну, не зна-аю, — протянула та в ответ. — А куда мы пойдем, а то я такая голодная?

— На выбор. Ресторан или Макдональдс. — Куды ж бедному кавалеру податься, если дама изволит таким образом украсить их встречу.

— Давай в Макдональдс. Для ресторана мой сегодняшний наряд не дотягивает.

Посидели в Маке, пожевали булки с котлетами, заедая их картофельной соломкой. Не очень-то и вкусно. Зато Ваня выпил два больших стакана с фантой. Почему-то только здесь она имела вкус и запах настоящих апельсинов.

— Спасибо тебе, Ваня, ты настоящий друг. — Поблагодарила татарка, когда все заказанное было съедено и выпито. И поцеловала его в щечку. — Мне пора. А то мама будет ругаться. — И, развернувшись, быстрым шагом пошла к выходу.

— И все? — Тихонько ей вслед пробормотал обманутый в лучших своих ожиданиях кавалер. — Ну, ничего, Земля, она квадратная. За углом обязательно встретимся.

Пока не ясно как, но что этот вопиющий случай не должен остаться без воздаяния, Иванов решил твердо. Понятно, что за девушкой он не побежал, она ясно дала понять, что намеренно воспользовалась им на халяву.

В Нефтекамск отправились через три дня. Именно так диктовал график вылета самолетов из аэропорта этого города. Летели бы из Ижевска, но Вовка с чего-то решил, что в здешнем аэропорту очень старые самолеты. С чего он это взял?

Полет прошел штатно. Только Иванов отсидел за эти долгие часы себе все, что только можно. Но, наконец, команда пристегнуть ремни, самолет заходит на посадку. Все аплодировали, а Ваню прошиб озноб: «Удача +1». Это всегда после полета так, или этот рейс мог и не долететь?

В аэропорту их встречал Вовкин дядька, загорелый почти до черноты приземистый крепыш лет сорока пяти — пятидесяти.

— Степан! — Представился он, протянув руку для рукопожатия. — Только Степан и никак иначе. Никаких Дяд Степ! — И он кулаком погрозил в сторону племянника. — Мне до сих пор этим друзья поминают.

Загрузились в широкую и приземистую тойоту, направились к городским постройкам.

— Вот, здесь вы будете жить, — Степан распахнул перед студентами дверь в отдельную небольшую комнату, в которой помимо стола стояли две неширокие кровати. — О работе завтра с утра поговорим, а сейчас отдыхайте. По себе знаю, как выматывает дорога.

Внезапно накатила усталость. Еле разделся, упал головой об подушку, отключился. Даже от перекуса отказался.

Наутро Степан растолкал их рано.