Доминик еле удержался, чтобы не рассмеяться.

— Вы случайно не знаете, куда я девал свой полицейский жетон? — Мужчина с выражением ложной тревоги похлопал себя по карманам. — Неужели какой-нибудь мелкий воришка украл его?!

Молодая женщина бессильно рухнула в кресло и начала хохотать с облегчением, а затем почти истерически. Наконец, она обрела способность говорить.

— Господи, как меня разыграли! Я и впрямь подумала, что вы полицейский.

— Приятно слышать, — заметил он.

— Спасибо за умелый спектакль.

— Взаимно.

— В таком случае, за ваше представление вам полагается гонорар. — Она снова потянулась к складкам кимоно, что само по себе кое-что стоило. — Вот, получите, — и с этими словами бросила долларовую бумажку на поверхность стола.

— Я не просил вознаграждения. — Мужчина лишь взглянул на доллар. — Лучше скажите, неужели у меня действительно плоскостопие?

— Нет, кажется, был обман зрения с моей стороны, — ответила она с улыбкой.

Он тоже улыбнулся. Оба некоторое время молчали, словно прислушиваясь к мелкому нудному дождю, продолжавшемуся на улице, за стенами этой убогой, погруженной в полутьму комнаты.

— Все-таки это был грязный трюк с вашей стороны, — наконец, тихо сказала она. — Рассказывать мне всякую чепуху…

— Но каждое мое слово — правда. Каждое слово! — возразил он. — Старый мерин Говард был действительно моим другом. У него был особый дар внимательно выслушивать детскую болтовню. Я такой лошади никогда больше не встречал. А вы?

— Среди лошадей, нет. Но у меня в детстве была маленькая собачка… Она тоже внимательно… Постойте, вы, кажется, опять пытаетесь поставить меня в неловкое положение?

Он рассмеялся. И вместо ответа спросил:

— Почему вы занимаетесь этим жульничеством? Я имею в виду спиритизм.

— Не знаю. Идея, по-видимому, осенила меня внезапно. Я, вероятно, устала от приставаний заведующего универмагом, где работала продавщицей. Он предпочитал иметь дело с девушками, когда они принимали горизонтальное положение. Здесь, по крайней мере, я что-то могу сделать сидя.

— Кто вы на самом деле, когда вас не называют «мадам Зорита»?

— Я — Лиза Перес. А вы?

Он назвал себя.