— Наставник… Он учил меня беречь только свой клан, совсем не думая о соседях. Мол, у них свои мудрые, пусть они заботятся. А ты, мол, слишком слаб и неопытен, чтобы держать в уме равновесие Голкья. Пока я ходил в учениках… Сколько раз мы пускали разрушительные бури в обход наших угодий! Даже не пытались усмирить и развеять их, хотя могли! Мне это не казалось правильным, но я повиновался наставнику. А Средний — он просто радовался буйству стихий. После того, как он едва не погиб, он совсем одичал. Иногда пил чужую боль, словно кровь добычи. Очень любил своими руками изгонять объявленных вне закона. Нарочно делал их смерть долгой и трудной. Играл с ними, как сытый зверь играет с побегайкой. Очень по-разному играл. Некоторых пожирал заживо и утверждал, что имеет право. А самых одарённых ввергал в некое подобие ритуала посвящения. Огонь, вода, лёд… А потом ещё круг — для тех, кто выдержал объятия стихий.

— И много у него было таких, кто выдержал? — озабочено нахмурясь, спросил Латира.

— Стурши и Макиша. Возможно, кто-то ещё, но я их не знаю. А эти двое выжили, присягнули Среднему, стали его левой и правой рукой. Он часто пенял им за своеволие и недостаточную силу, но оба были преданы ему, как домашние звери, и не слабее многих мудрых.

— Не удивительно! Если им хватило воли к жизни, дара и рассудка чтобы вынести упрощённый ритуал… Макиша и Стурши, ты говоришь?

— Да. Только Макиша пропала в начале осени и молчит, будто мёртвая. Скорее всего, наставник отправил её ко щурам, во льды. Я слышал, они несколько раз грозили друг другу смертью. А Стурши был на ярмарке, этой ночью я еле ушёл от него живым…

— Погоди, Наритьяра. Ты сказал: «Ко щурам, во льды». Что ты имел в виду? — перебила обоих Вильяра.

Рыжий сверкнул глазами:

— Думаю, то самое, что ты подумала! Ловушку, которую мой наставник давным-давно зачаровал для своих врагов, начиная с позапрошлого главы Совета! Ты тоже должна была там лежать. И мудрый Латира. Да и мы со Средним, когда наставник понял, что не удержит нас в своей воле. Но Средний был слишком силён, а я — я осторожный прошмыгин сын. Я всех пережил, кроме Стурши. Надеюсь, и его как-нибудь переживу… Этот недопосвящённый клялся уничтожить всех, кто застил ему Великое Солнце, кто помешал Светозарному Голкире взойти над миром! Он не смог последовать за мной в Пещеру Совета, но грозил мне, что всё равно меня достанет…

— Ты очень сильно его боишься, да? — прищурил глаза Латира.

— Боюсь! — с каким-то даже вызовом ответил Наритьяра. — Он уже раз подобрался ко мне вплотную. Если бы не захотел подслушать разговор, и сообщник случайно не выдал его… Я еле успел прибить сообщника и уйти от них изнанкой сна.

— Не из тупичка ли за торговыми рядами? — уточнил Латира.

— Вынюхал, старый хитрец? Да, о Вильяра мудрая, я совершенно зря подобрал на тракте ту беззаконную падаль, которую ты там бросила. Ничего хорошего из этого не вышло!

— А зачем подобрал?

— Он прислал мне зов и попросил о помощи. Я не… В общем, не смог ему отказать.

— Ты, мудрый из Наритья, не смог отказать какому-то Скунда? После того, как однажды бросил его на смерть вместе с целым домом? — удивлённо переспросил Латира.

— Домом, где половина была — из твоих?! — вставила Вильяра.

Рыжий только поморщился:

— Этот беззаконник заслужил изгнание, свидетели — половина того самого дома, раз уж они выжили. Я не собирался сохранять ему жизнь. Но он пообещал рассказать мне, кто и как погубил Старшего и Среднего. Он попросил в обмен, чтобы я увёл его с тракта на Ярмарку, мне это было не сложно. Если у тебя, Вильяра, были на него какие-то виды, а не просто заморозить, зря ты его не пометила несмываемым алым! Меченого я бы не тронул.

Вильяра хотела сказать, что не носит с собой краску из ракушек, а на колдовскую метку пожалела времени и сил. Да и вообще, она собиралась скоро вернуться за пленником, а Нимрин был рядом в засаде… Но зачем лишний раз объясняться и оправдываться, когда ход беседы позволяет без этого обойтись?

— Он хоть рассказал тебе, что обещал? — спросила она Наритьяру.