— Каких «таких», о мудрый?

— Диких и слегка не в себе.

— А в круг ты меня будешь с собою брать, как Великий Безымянный?

— Нет, воительница, ты будешь ходить к Камню сама. Как положено тебе по дару и силе.

— Разве мудрому не нужен ключ? Разве Мули совсем-совсем не нравится тебе, о мудрый Латира?

— Если вдруг мне понадобится ключ, я позову с собой другого мудрого.

— Мудрого — его? — вытаращила глаза девчонка. — Великий тоже, но Мули не понимает…

— Его или её, не важно. Главное, посвящённых. И запомни, воительница: мне не нужна подстилка ни в круге, ни в снегах, ни дома. Наритьяра Средний не умел иначе, так он многое делал криво и умер беззаконником. Если полюбишь кого-то, и если зимой между вами всё сладится, весной я разрешу тебе выйти за него замуж. А пока смотри, как темнеет луна, и пой сама себе песню умиротворения.

— А если я уже полюбила? Вот его! — внезапно притиснулась девчонка к Ромигиному боку. — Оборотень, оборотень, ты весной возьмёшь Мули в жёны?

Ромига резко сел на лежанке, поймал смеющийся взгляд Латиры и, не дожидаясь ответа старика, попробовал выкрутиться сам:

— Мы разной породы, Мули. Горные звери не кроют морских, зимние — летних. Если даже сойдутся, и не покалечат друг друга, то детёнышей у них не бывает.

— Это правда, Мули, — подтвердил Латира. — Детей от Иули ты не зачнёшь, не родишь.

— Но… Но… А если я всё равно его люблю? Если хочу кувыркаться с ним на шкурах, следовать за ним повсюду, вместе охотиться и воевать?

Жёлто-зелёные глазища сверкали шальным пламенем, Ромига даже не мог различить, всерьёз она, или шутит и заигралась.

Латира недовольно поморщился:

— Мули, а Нимрина-то ты спросила? Хочет ли он?

— Оборотень, оборотень, ты хочешь Мули в жёны?

— Нет, — предельно просто, коротко и равнодушно ответил Ромига.

Отказ Мули не расстроил, только сильно озадачил:

— А тогда зачем ты меня не убил вместе с Великим и спасал из дома? Зачем я тебя лечила?