- Ах ну да, не всем ведомо первоимя Матери Сырой Земли, данное ей родителем нашем. Ты же никому не скажешь?
Я только и смог, что мотнул головой.
- Вот и славно, - Марана улыбнулась: - Ну все, отомри уже, будь собой, как в первую нашу встречу. Тебе же понравилось со мной тогда, признайся? – Марана захохотала, и мне от смеха стало жутко.
- Ты за мной пришла?
- Огнеслав, зачем мне тебя забирать? Ты мне нужен, как и все эти Пришлые, что создали в этом мире возможность перерождения.
- Для чего они тебе? Они… мы же лишаем тебя душ.
- Милый Огнеслав, ты еще так юн, вот проживешь несколько тысяч лет, а ты их проживешь, я знаю, и поймешь, что мне не требуются души, но эманации посмертных мук при гибели даруют ту силу, которую иные получают от молитв, порабощения душ, поглощения сущностей. Я же беру боль, освобождаю от тягостности гибели и взамен делюсь шансом перерождения, но это отнимает у меня частицу силы. А вы нашли способ перерождаться самостоятельно, и это даровало мне возможность не тратить силы, а накапливать их.
- Для чего?
- Любознательное дитя, теперь я понимаю, отчего моя сестра любит тебя, аки своего собственного сына, не только в благодарность по ее избавлению. Все просто, все в мире должно ведь быть уравновешено: если есть день, то должна быть и ночь, если есть жизнь, то должна быть смерть.
- Позволь узнать, к кому ты относишься, какой Пантеон?
- Смерть сама по себе, - Марана резко развернулась, и ее длинные волосы хлыстнули черной россыпью: - Ну, пошли, прогуляемся, покажешь мне тут все.
Я покорно зашагал следом, и моя волчица, не выказывая никакой агрессии, последовала за нами.
- За дочку не переживай, с ней все нормально, - вдруг произнесла Марана: - Интересно тут у тебя, твои друзья не менее интересные, чем ты, я помню многих, отправленных с их помощью в мои объятия как в этом мире, так и в том, откуда вы пришли.
- Как ты можешь помнить?
- Смерть везде и всегда едина, она приходит к каждому, меняя лишь обличия. И это знали предки твои, эти знания остались в вашей крови, но их размыло, спрятав частицы среди памяти иного, менее важного, но впитанного насильно, отчего и мучились многие поколения. Кто не ведает своих корней, тот не ведает благоденствия бытия. О, а мы уже пришли.
Мы стояли на берегу, а у самой кромки рыбачил мой недавний знакомый, сидевший в той же одежде с той же надписью на спине. Я вопросительно взглянул на Марану.
- Взгляни на него, что ты видишь? – спокойным голосом произнесла Богиня Смерти.
Я молчаливо взглянул на рыбачащего Тумана, тот внимательно глядел на поплавок, готовясь подсечь очередную рыбешку.
- Закрой глаза, откинь все мысли, забивающие твой разум, вспомни, что ты Воин Смерти, вспомни, как ты умирал.
Боль на мгновение ударила внутри меня и истаяла, миг я не мог дышать, в горле появился свинцовый комок и тут же рассосался, но мысли все исчезли, пропали ощущения, тело отринуло мирское, и я открыл глаза. Весь мир на мгновение подернулся, лишаясь красок, яркий свет отстранился прочь, уступая место сумраку. Лишенный красок мир наполнился бесчисленными фантомами, летающими меж ярких свечений, источаемых живыми существами. Даже сверчок в траве сейчас сиял яркой точкой, окружаемый десятками схожих, но блеклых фантомов.