Я отвечал, что когда я достигну состояния устойчивой радости, я сойду с ума. Сейчас у меня спереди энергия не просачивается, сзади же по спине энергия не поднимется – так всё тело взорвётся!

На что Высший учитель ответил, что обучит меня нескольким движениям йоги.

Под руководством Высшего учителя очень скоро я преодолел и этот решающий рубеж. Следом за этим мне уже не хотелось выходить из состояния медитации, я занимался ей ежедневно. С 11 часов утра до 6 часов вечера из точки промежности поднималась волна наслаждения, тело и душа были, как в раю. Физическое наслаждение и душевную радость того времени просто невозможно описать словами. Я словно радостью питался, а дни и ночи пролетали незаметно.

В один прекрасный день после завтрака Высший учитель сказал:

– Это и есть чувство наслаждения и радости в чань-медитации, но тебе нельзя долгое время оставаться в таком состоянии, иначе ты обязательно переродишься в животного, получится, что зря практиковал так долго.

Я спросил Высшего учителя:

– Это похоже на ощущения, возникающие между мужчиной и женщиной во время секса?

Высший учитель ответил:

– Удовольствие от секса намного слабее того чувства, что возникает при чань-медитации, но и оно всё ещё принадлежит к категории сладострастия, и тебе необходимо скорее преодолеть его, потому что дальше тебя ждёт более высокое состояние.

Я сказал, что я никак не смогу превысить это состояние. Когда наступает время с 11 вечера до 6 утра, всем своим существом, телом и духом, я как будто втягиваюсь вовнутрь, я физически не могу опустошить себя, психологически тоже не могу выпутаться из этого состояния.

Высший учитель громко и очень серьёзно ответил: «Начиная с этого момента каждый раз при достижении такого состояния ты должен сразу или пойти копаться на огороде, или носить камни, или идти плавать!» В следующий раз, когда поднялась волна наслаждения, я сразу пошел копаться на огороде, чтобы отвлечь тело и душу.

У меня часто болел живот: с тех пор, как я приехал на остров Лотоса, пищу я в основном принимал в сыром виде, и меня всё время слабило – то легко, то сильно. учитель и его жена принимали в пищу только сырое, причем лишь один раз в несколько дней. Тогда я овладел методом «питания ци», то есть главным образом питался ци, редко принимал пищу. Впоследствии я не отталкивал еду, но казалось, что уже в ней не было необходимости.

Как-то раз мы с Высшим учителем сажали на огороде овощи, и я спросил его, почему полностью просветлённый может изменить всё во Вселенной, но не меняет?

Высший учитель так ответил: «Живые существа сами не хотят меняться, поэтому зачем говоришь, что мудрец (здесь и далее – в кит. яз. слова „мудрец“ и „просветлённый“ практически равнозначны по своему значению) не готов их изменить? Мудрец не будет заставлять людей меняться, мудрец постоянно находится в гармонии со всеми живыми существами. Правила, действующие за пределами мира, нельзя использовать для мира, мирские дела должны вершиться по мирским законам».

Я задал встречный вопрос: «А зачем мне ещё практиковать?»

Учитель ответил: «В глазах мудреца нет рождения и смерти – от какой смерти спасать, какого рождения требовать? Всё сущее есть лишь явления.

Вследствие того, что живые существа не могут оказаться в состоянии, где нет основных чувств: зрения, слуха, обоняния, вкуса, осязания и мысли, по этой причине они могут лицезреть лишь поверхностные явления－рождение, старость, болезнь, смерть. Если же сможешь проникнуть в центр жизни, лишившись основных чувств, то увидишь, что нет ни рождения, ни смерти, что нет мудрости и нет Будды, увидишь, что всё уже целостно. Нет никакой необходимости, чтобы природа Будды стала чем-нибудь, она изначально есть всё, всё является её изменением. Эта целостность вечно существует во Вселенной, и все существа и все явления во Вселенной первоначально были едины.

Цель практики не в том, чтобы изменить что-то, а в том, чтобы познать эту изначальную целостность, это и есть заслуга и добродетель, это и означает стать Буддой. Это понимание не достижения ума, оно является выходом за границы. Если же только сознание пробуждено, но нет ещё такого преодоления, это не считается настоящим просветлением.

Для мудреца нет ничего, что может существовать и что не может существовать. Если у практикующего всё ещё присутствуют представления о том, что есть нечто, что может или не может существовать, то он всё ещё не является настоящим пробуждённым, постигшим истину, мудрецом.

В душе мудреца все возможные представления, такие как добросердечие и жестокость, правда и заблуждение, белое и чёрное, рождение и смерть, были преодолены в момент просветления. Пробуждённый является совершенным человеком, у которого в сердце нет дел и в делах нет сердца, он истинен – когда ест, лучше всех умеет есть, во время отдыха лучше всех умеет отдыхать. Сталкиваясь с гневом, горем, радостью, он чувствительнее, чем обычный человек, но он так же будет плакать или хохотать – как обыкновенный человек.