Сдалась и повернула голову, оказываясь лицом к лицу со своим страхом.

Рус изучал мои черты из-под опущенных ресниц, а я медленно пошевелилась и легла на спину, утыкаясь плечом в его грудь. Лапища этого качка сместилась и теперь лежала на моем животе, заставляя меня трепетать от мысли, что он не стал ее убирать.

– Я не могу уснуть, – потому что ты так близко. Но это вслух не произнесла, лишь сделала вдох и опустила свою кисть на руку Руса. Ощутила венки на тыльной стороне его ладони и мне захотелось пройтись по ним пальцами, но я боялась не выдержать напряжения.

– Я тоже, – ответил в унисон, и его рука под моей начала медленно скользить ниже. Прошлась по бедру, коснулась голой кожи в том месте, где футболка заканчивалась и забравшись под ткань начала новое путешествие в обратном направлении.

Почувствовала себя беззащитной, когда ткань поднялась выше, оголяя бедра и низ живота. Моё белье все еще сушилось на веревке у крыльца, и одна лишь футболка скрывала мое обнаженное тело от взгляда этого качка. Но и она сейчас сдавала позиции.

– Рус… – сжала пальцы на сильной руке, пытаясь остановить неизбежное, но меня не послушали и продолжили неспешно задирать мое одеяние, скользя все выше. Тремор в моем теле усилился, когда огненный след прошелся по животу, ребрам, а потом шершавая рука накрыла мою грудь, нагло заявляя на нее свои права.

– М? – не размыкая губ склонился ближе и сдвинул одеяло, второй рукой оголяя грудь окончательно. Обхватил обе, смял, по телу начали расходиться упругие волны желания. Я непроизвольно выгнулась навстречу его грубости, а Рус склонился и накрыл мой сосок губами, втягивая его как сладкую конфету. Ток прострелил нутро от груди к клитору прямиком, и мои ноги непроизвольно раздвинулись, позволяя моему похитителю устроиться между ними.

– Надо это прекратить, – попыталась произнести, но не смогла пошевелить губами, вместо этого закусила нижнюю, чувствуя, как прохлада дразнит сосок, который Рус выпустил изо рта. Он накрыл второй, и я непроизвольно подняла руки, зарываясь в жесткие волосы на макушке качка.

– Зачем прекращать?

Ответа на его вопрос у меня не было, зато были совершенно неуместные мысли, что его трусы раздражают тем, что они все еще на нем.

И будто ощутив, что меня тревожит, Рустам опустил руку к своим бедрам и стянул боксеры, оставаясь, как и я голым.

– Потому что… – мои глаза закрылись, когда качок проложил дорожку из поцелуев от груди вверх к ключице и переключился на кожу за ушком. Его мощное тело придавило своим жаром как мне и хотелось, а клитора коснулась налитая головка. – Потому что я пропускаю прием противозачаточных по графику. И нам нельзя делать это без защиты.

– Это? – Рус толкнулся бедрами и проник в меня, туго входя глубоко. Его член как стальной стержень грубо раздвинул складки и вторгся на запретную территорию, отпечатываясь внутри клеймом. Мое горло перехватило от внезапности и сладости этого движения, и я прикрыла глаза.

Я кивнула не в силах хоть как-то ответить, и лишь раздвинула ноги шире, принимая его целиком.

– Но к этому все шло, ты же понимаешь? – отстранился и поймал мой потемневший взор, а я все еще онемевшая смотрела в лицо, которое стало до боли знакомым и трепетала.

Понимаю.

Но никогда в этом тебе не признаюсь.

– Ты такая тесная, – прошептал ласково. – Лаура, Лаура-любовь, девочка. Кто же обидел тебя так сильно, что ты от всего мира закрылась?

Я подавила желание отвернуться, лишь сглотнула. Кисти, лежащие на широких плечах качка заскользили вниз по его рукам, и я остолбенела. Отняла левую руку и взглянула на ладонь, обагрившуюся кровью.

– Рус… Кровь.