— Обязательно было так напиваться вчера? — спрашивает он тихо себе под нос, когда я сажусь на соседний стул.

— Да.

Мать многозначительно покашливает, но отец продолжает сверлить меня взглядом. Он не может отчитать меня здесь, как он делает это дома, но даже если и решится, мне плевать. Я перестал надеяться на отцовское одобрение уже очень давно.

Мне никогда не превзойти репутацию брата — по крайней мере, не в его глазах, — так зачем же пытаться? Уж лучше я буду оправдывать свои собственные ожидания. И добиваться своих целей.

Он не понимает, что они у нас общие. Он видит только то, что хочет видеть. Сына-неудачника. Жалкое подобие наследника.

Почему он хочет это видеть? Потому что это позволяет ему и дальше жалеть себя, оплакивать потерю истинного наследника. Бедняга.

Я любил своего брата со всеми его недостатками. Он был высокомерным, сильным, обаятельным, когда нужно. Это могли быть крайне полезные качества для амбициозного наследника трона фейри. Его вспыльчивость также принесла ему славу того, с кем нужно считаться, если что-то шло не по плану.

На самом деле он был чертовски похож на нашего отца.

Мать любила меня, но отец, по большей части, презирал. Он всегда умел играть на публику, старался выглядеть образцовым главой семьи в глазах остальных дворов, но это только для поддержания репутации. Однажды наш двор возглавлю я. У него нет иных наследников, кроме близнецов, который он зачал до брака с моей матерью. По закону фейри, они не имеют прав наследования, пока есть другие кандидаты.

Но всё же их воспитывают, обучают и тренируют наравне с законными наследниками. Просто на всякий случай.

Все эти годы отец слишком явно показывал свою благосклонность к ним, и я убеждён, что его отношение сыграло свою роль в том, почему я до сих пор не был назван наследником Верховного двора.

— Быть здоровым и готовым ко всему, насколько это возможно, действительно в твоих интересах, — мать соглашается с отцом, но с более разумными доводами. — Ты же понимаешь, как галлюциногены воздействуют на твоё тело, а времени между испытаниями даётся совсем мало.

Она говорит мягко, тихо и спокойно — так, чтобы не привлекать внимание других дворов. Когда отец ругается на меня, окружающие поглядывают в нашу сторону и насмехаются украдкой.

Я уже привык к этому и научился никак не реагировать.

— Есть эмоциональный и социальный аспекты испытаний, помимо физического. Я готов. Я силён. Одна ночь пьяного кутежа не лишит меня титула. Уверяю.

Мама глубоко кивает, будто склоняет голову, её тёмные пряди спадают вперёд.

— Если всё ограничится только одной ночью, — она бросает на меня пристальный взгляд.

— Разумеется.

И это правда. После ужина я собираюсь тут же отправиться снова спать. Завтра проснусь на тренировку, приму долгую ванну и спокойно дождусь бала.

— Больше никакого алкоголя, по крайней мере, до следующего испытания, — прижимаю кулак к груди, давая обещание.