— Я же запретил тебе спускаться вниз! Почему ты не слушаешь?

— Я только на секундочку! — вздрогнула она и приготовилась заплакать.

— Немедленно ступай к себе и не смей выходить без моего разрешения!

Он уже пожалел о своих словах, увидев, как ребенок сник и низко опустил голову, и кинулся было просить прощения, но удержал себя. Несмотря ни на что, ей следует осознать всю серьезность ситуации и слушаться беспрекословно. Поэтому он пристально посмотрел на нее и добавил:

— Иди. Слышишь, что я сказал? Иди в свою комнату! Глубоко обиженная и жалкая, Сара вышла из спальни. В комнате уже совсем стемнело. Он сидел подле кровати, уставившись в пустоту невидящим взглядом, и только слушал, как жена тяжело вздыхает и беспокойно ворочается во сне. Наконец он не выдержал, встал, подошел к окну и отодвинул занавеску. Фонарь под домом не горел; это его встревожило. Он не помнил, чтобы такое случалось прежде. В машине, стоявшей неподалеку, вспыхнула спичка. Борн напрягся и инстинктивно сделал шаг в сторону. Огонек погас. Он пригляделся и различил полукруглый фонарь на крыше автомобиля. Значит, это полиция.

Тем не менее, он плотно задернул штору. Темнота давила. Он на ощупь добрался до маленького ночника и включил его. Слабенький желтоватый свет, не дающий четких теней. Повернувшись к кровати, он увидел, что Клер открыла глаза.

Взгляд был еще довольно бессмысленным.

Но, по крайней мере, она проснулась.

И постепенно начала приходить в себя.

— Рубен, — произнесла она и опустила веки. Ее губы распухли и потрескались. — Рубен, — повторила она, опять открыв глаза.

— Т-ш-ш-ш, — отозвался он. — Все в порядке. Просыпайся потихоньку. Доктор дал тебе снотворное, ты проспала весь день.

— Доктор? — пробормотала она, едва шевеля губами, и провела ладонями по лицу. Руки снова бессильно упали на грудь. — Какой доктор? Где Итен? У него есть чистые пеленки?

Рубен молча отвернулся к стене.

— О Господи, — выдохнула Клер. — Он же умер. Он застыл, не в силах шевельнуться, почти так же, когда увидел, что Итен сделал глоток, поперхнулся и замер…

— Как ты себя чувствуешь? — выдавил он.

— А как, по-твоему, я могу себя чувствовать?

— Врач сказал, что я должен покормить тебя супом.

— Не хочу никакого супа.

— Врач предупреждал меня об этом, но потребовал, чтобы ты обязательно хоть что-нибудь поела.

Клер лежала на спине с закрытыми глазами, скрестив руки на груди. Можно было подумать, что она умерла, и лишь подрагивание ресниц говорило, что это не так. С тяжелым чувством Борн встал, собираясь отправиться на кухню. Ему не хотелось оставлять её в таком состоянии, но и сидеть так, без дела, он больше не мог.