— Зачем? — растерялся я. — Какую матрицу личности? Ты мне предлагаешь… — вдруг дошло до меня. — Выдернуть меня-Николая из другого мира и заменить разум меня-Александра?
Я не до конца понял, что пытается объяснить мне Навигатор, но один факт он все же донести до меня смог. Если я не «скопирую матрицу личности» из своего прошлого мира, то скорее всего умру.
— И как это сделать?
Вместо ответа перед глазами всплыло меню, как при создании персонажа в игре. Параметры человека, его внешность, характер и так далее.
Я помнил себя прежнего. Пусть уже довольно смутно, но заполнить всплывшее меню вполне смог. После чего оно пропало, а от меня к лежащему телу пошел поток энергии. С каждым мигом я стал ощущать, как силы покидают меня, а я медленно таю, становясь полупрозрачным даже в собственных глазах.
Перед тем как исчезнуть окончательно, мне открылась одна простая истина. Я никогда не был попаданцем, каким считал себя до этого. Я всегда был Александром Травиным. Просто разработка профессора Пилютина, вступив в контакт с даром Ольги, сумела на время взять под контроль саму реальность. И из множества вероятностей соседних миров скопировала частичку разума Николая, на какое-то время сделав эту частичку доминирующей в сознании тела. А затем она растворилась, добавив прежнему Александру новые черты характера и опыт. Сам же Николай никуда не попадал и из своего мира не исчезал. И сейчас он продолжает счастливо жить со своей Ксюшей, попутно найдя и разобравшись с теми уродами, на время отправившими его на больничную койку.
Миг озарения прошел, закончившись одной строчкой:
Открыв глаза, я не сразу понял, где нахожусь. Первое, что я увидел — красивая хрустальная люстра и белый потолок, к которому она крепилась. Затем пришло осознание, что я ни к чему не привязан, да и ощущения голода нет. Правда дикая слабость присутствует.
Кое-как приподняв голову, я смог осмотреться более детально. Спальня. Роскошная спальня с большим окном во всю стену, за которым открывается вид на ухоженный сад с фонтанчиком и лавочками вокруг него. Я лежу на огромной кровати. Рядом с кроватью тумбочка, а на ней — серебряный колокольчик. Стены не гладкие, а рельефные, украшенные скульптурной росписью причудливо перевивающихся растений.
Дышалось в комнате легко. Воздух был свежий, словно никакого окна и вовсе нет. Да и воздух был очень чистый. Таким в предгорьях можно насладиться. И погода за окном — позднее лето, но никак не осень.
Мое уединение продлилось недолго. Вскоре дверь открылась и вошла Оля.
— Очнулся? — с мягкой улыбкой посмотрела она на меня, прошла к кровати и села на край.