— Малышка, — сказал он, поглаживая её ягодицы. — Ты вся наша.

— Я, — выдохнула она. — Вся ваша.

Его член подёргивался у её кожи, легко скользя по ней своей влажностью. Он был готов, и она тоже.

— Расслабься ради меня, малышка, — прошептал он ей на ухо.

Одни его слова, особый характер события и её собственное возбуждение означали, что так оно и было. Несмотря на это, когда он проникал в неё дюйм за дюймом, она вскрикнула, интенсивность была настолько дикой, что ошеломляла.

Она была там, полностью принадлежащая и альфе, и бете, ни одна часть её теперь не оставалась незамеченной ими. Они двигались вместе, как будто это было самой естественной вещью в мире — потому что так оно и было.

Их рты были на ней, их руки были повсюду, их члены внутри неё. Столько ощущений охватило тело Харлоу, что она чуть не сошла с ума. Позади неё Кольт шептал ей на ухо, двигаясь нежно и медленно, говоря ей, как сильно он её любит, и называя её своей парой.

Спереди был Атлас, стена мышц, татуированной кожи и чистой энергии альфы. Она прижалась к его мускулистому плечу, когда он проник в неё, его лицо было мягким, хотя из горла вырывалось рычание.

— Твои глаза, — сказал он между толчками. — Они светятся.

У Харлоу не было слов, чтобы ответить, но она знала, что это значит. Что ей всегда было суждено стать парой альфы. Ей повезло, что она нашла его. Но судьба уготовила ей ещё большее, и звали его Кольт.

Она протянула руку и крепко прижала голову Кольта к себе, услышав, как он застонал. Её тело отреагировало, каждая мышца начала сжиматься, а затем расслаблялась, сокращаясь и расширяясь в самый умопомрачительный момент экстаза, который она когда-либо испытывала.

Харлоу взвыла, когда её лоно запульсировало и затрепетало, Атлас и Кольт присоединились к ней, жар их кульминации, когда они излились в неё, добавился к её собственному. Теперь их союз был завершён. Они были парой, связанной навеки.

Они обняли её, и она лежала, окутанная ими. Отныне так и должно было быть, и она поклялась, что никогда не чувствовала себя счастливее и полноценнее.

— Ты наша, волчонок, — сказал Атлас, убирая с её лица влажные волосы. Кольт поцеловал её в плечо.

— Да. И вы оба мои.

Конец