— Я совсем забыл. Ну и как все прошло?

— Нормально прошло. Я сразу перестала чувствовать тошноту, как только увидела тех разлегшихся белых гипсовых львов.

— Не понял.

— Разлегшиеся белые гипсовые львы. Куда мы идем?

— Вниз, к телевизору.

— Тебе совсем не нужно это смотреть. Это чистая глупость.

— Но я хочу посмотреть. Так расскажи мне про львов.

— Это те невероятно уродливые статуи перед домом Атертонов.

— Перед домом Атертонов полно невероятно уродливых статуй.

— Ты мне еще объясняешь. Я говорю о тех львах — часовых, так привольно там лежащих. Я все время представляла себе, как они вскочат с постамента и сожрут всех пластиковых уток и деревянных овечек и загонят бедного парнишку-конюшего на дерево. После этого трудно было всерьез воспринимать все мероприятие. Кэм, я действительно терпеть не могу смотреть на себя по телевидению.

— Окей. — Он спустил её на пол. — Тогда я буду смотреть, а ты принеси мне что-нибудь выпить. Ты была там в этой блузке?

— Да.

— Вот в таком виде?

Наморщив нос, она начала застегивать пуговицы. — Конечно, нет. Я совсем расстегнула её для ТВ.

— Хорошо придумала. Так почему тебя тошнило до того, как ты увидела львов?

— Терпеть не могу выступать перед публикой.

— Тогда зачем ты это делала?

— Потому что я безвольная размазня.

— Нет, воля у тебя есть. Я это знаю, потому что ты просто бесишься, когда я задеваю её. Принеси коку или что-то в этом роде, хорошо? Я ведь на дежурстве.

— Конечно. Всегда рада обслужить гостей. — Она проскользнула на кухню, а он стал искать нужную программу по ТВ. Когда она вернулась, он сидел на диване, положив ноги на кофейный столик. — Извини, но я не приготовила поп-корн.