Я и пискнуть не успела, как юноша запрокинул меня себе на плечо и вприпрыжку поспешил по лестнице в ванную. Содрав с меня тряпье, он опустил меня в ароматную воду.

- Здравствуй, Аксель, - улыбнулась я своему косметическому лекарю.

- Плохо выглядите, Алеста. Очень плохо, - растирал он мою тушку.

Через час скандалов с ним я все же вырвалась из его лап, вылетев из спальни с помощью стихии, и застыла в дверном проеме в столовую. К основному столу был приставлен еще и разделочный кухонный, поэтому все мои близкие разместились с комфортом. Они кушали, болтали, смеялись, рассказывали что-то друг другу, а я наслаждалась этой картиной. Под всеобщее веселье я прошествовала к своему месту во главе стола. Едва я присела, как гомон стих.

- Всем доброго дня, - смутилась я от всеобщего внимания.

- Ты как? – с озабоченностью на лице спросил Тар.

- Нормально, не волнуйся. Всего лишь чуть не свихнулась от одиночества, - кивнула я ему, намекая: что в темнице меня никто не трогал. – Почему так долго?

- Не могли прийти к единогласному решению как лучше нас с тобой развести в глазах общественности. Да и слушания постоянно откладывались… видимо: они надеялись что-то конкретное на тебя найти, но у них не получилось. А если честно: было откровенно страшно, - ответил он, слегка смущаясь.

- Алеста, у нас практически не было шансов на удачный исход. До сих пор не могу понять: как все перекрутилось в нашу пользу… - пробормотал Демиан.

- А что планировали? – обвела я взглядом вдруг притихшее семейство.

- Много чего, - отмер Эртан. – Какие мы только предположения не строили, обдумывая любой случай, к которому тебя могли привлечь. В приоритете, конечно, было убийство этих двух крыс. Мы работали с адвокатами и просчитывали любую ситуацию, где бы нам пришлось отвечать… но…

- Но заседаний не было. Было оглашено: что все свидетели дела входят в круг твоих близких. Советники огласили прессе: что ты подмяла под себя много древних родов, и что мы все пляшем под твою дудку. Поэтому показаний ни у кого не брали, разбирательств не вели. Ходило много слухов и домыслов по столице: одно невероятнее другого. Мы с Армином провели несколько негласных собраний с тенями в крепости, но народ был в смятении, - подхватил рассказ Тар.

- Мы решили провернуть смену королевской династии, поэтому Тар передал Армину должность верховного мастера. Но у нас не выходило добиться официальной аудиенции у короля, нас просто игнорировали, - печально вздохнула Крис.

- О том, что суда не будет: мы узнали за пару часов до событий. И только потому: что де Картос решил устроить твою публичную казнь, - поджал губы Осфальд.

- И как вы подготовились? – сгорала в нетерпении я.

- Никак. Ты сама все сделала, - почти прошептал голубоглазка. – Прости нас, Алеста. Но мы не смогли узнать: какие обвинения тебе предъявят и как вытащить тебя из всего этого.

- Армин назначил твой конвой из самых преданных мне людей. Я подговорил теней, чтобы они разомкнули цепь, и я смог унести тебя стихией, спрятать. Перемещая друг друга, мы бы уже через несколько недель достигли границы с Заргонатом. За нами бы не смогли угнаться… Пока я подгадывал момент, чтобы подать стражам сигнал, ты вступила в спор с обвинителем. Ты знала: в чем тебя будут обвинять? Как ты подготовилась? – нахмурился Тар.

- Никак. Это была импровизация, - нервно хмыкнула я. – Я просто приняла: что меня казнят и все. Если бы я ломала голову все эти три недели: а что ответить на то или это, а как выкрутиться если одно или другое… и прочее, то я бы точно с ума сошла. Мне было легко отвечать, потому что нечего было терять. Я знала: что не останусь в живых.

В столовой повисло гробовое молчание. Я снова нервно хмыкнула над таким комичным стечением обстоятельств: ситуация была безвыходной, но мы из нее вышли победителями, при этом ничего и не сделав. Спустя несколько минут этот абсурд дошел до умов и моих близких, и стены особняка содрогнулись от дружного хохота. Армин притянул меня к себе и обнял, весело фыркая мне в волосы. Я вытирала слезы облегчения со своих щек о рубашку голубоглазки, прижимаясь к его груди, и мне самой не верилось: что все закончилось.

- Я, кажется, догадываюсь: каким образом вы выбрались из заварушки, - загадочно улыбался Кевин. – Король сам себе вырыл яму. Он хотел публичности – народ пришел. Вот только мнение и настроение толпы он не угадал, а стадное чувство оно такое…