Когда Макс допустил мысль о том, что это возможно конец для парня, у него затряслись руки. Легкая дрожь прошла по всему телу, а разум сдавило тисками страха. В этот же момент взгляд зацепился за игровой ник, что обычно обозначался белым цветом. И поначалу Макс не понял, что привлекло его внимание, но спустя пару мгновений до него дошло. Белые буквы стали тускнеть, с каждой секундой теряя ту четкость, которая была до этого. Следом за этим стала бледнеть и кожа лица парня, медленно, но неотвратимо.
— Нет, нет, нет, — затараторила Алена, падая рядом с Серым.
— Уберите её! — рявкнул Макс, так как девушка мешала ему вливать остатки зелья.
Женька с Мишей подбежали и, подхватив девушку, попытались её убрать. Алена вырывалась, и пыталась оттолкнуть парней, но силы были не равны.
Первый флакон зелья закончился и Макс откинул его в сторону, тут же не медля, доставая второй. Танк не успел открыть крышку, как по лицу Серого прошла черная трещина. Она тут же разделилась на десяток меньших, и они в одно мгновение покрыли всё лицо парня. Миг, и тело превращается в пепел, на секунду задерживаясь в форме человека, а после ветер сдувает его прочь.
— Что за ... — прошептал Макс, не в силах произнести что-то большее.
Крик Алены, полный боли, разрушил тягучую тишину ночи, и заставил каждого вздрогнуть. Слишком обреченный, слишком страшный.
— Серый, как же так, — потрясенно вымолвил Женя.
— Да твою мать! — взорвался Макс, подскакивая на ноги.
Он подхватил свой молот и, собрав всю злость, что накопил за последние дни, вложил её в мощный удар по земле. Молот со свистом прочертил пологую дугу и мощно врезался в землю. К удивлению танка, от отбойника прошла ударная волна, по мере прохождения которой из-под земли с треском вырвались ледяные шипы. Одновременно с этим, по игровому экрану прошла рябь, а перед глазами выскочила надпись, написанная крупным ярко-красным шрифтом.
Макс успел прочитать только раз, как надпись моргнула и исчезла вместе со всем игровым интерфейсом. Никаких иконок, даже на краю зрения, и никакого ощущения умений. Танк заторможено вытянул руку вперед и, вспомнив ощущения, которые предшествовали активации скиллов, попытался выпустить камень. Это получилось очень легко, даже легче, чем при активации иконки. Валун пролетел заданное расстояние и, разметав кучку железного хлама, утих. Находясь в полной прострации, парень поднес руку к лицу, и в этот момент его скрутило дикой головной болью. Тонкий писк заполнил всё сознание, и кроме него вокруг ничего не было. Боль была настолько сильной, что осознание окружающего мира и вовсе пропало, лишь звон, который гвоздями вбивался прямо в мозг.
Танк рухнул на колени и заорал от боли. Миша тут же рванул к нему, не понимая причин крика. Алена все еще металась в руках Женьки и пыталась вырваться, но всё было тщетно. Оказавшись рядом с Максом, Михаил вытащил из кармана пузырек с зельем регенерации, надеясь таким образом помочь. Только вот метания парня никак не позволяли влить в него зелье, и Миша лишь бессильно смотрел, не в силах что-то предпринять.
Всё закончилось внезапно и спустя каких-то шесть секунд. Макс замер на месте, а вся боль из его тела вымылась, словно её и не было. Вернулся интерфейс, а в теле появилась непонятная легкость. В этот же момент вновь засветилась надпись, которая в этот раз была без непонятных символов.
— Ты как? — спросил Миша, когда Макс осознанно осмотрелся.
— В норме, — хрипло выдохнул танк, соглашаясь принять квест.
Его взгляд упал на то место, где лежал Серый, но сейчас всё, что там было, так это его одежда и оружие. Ветер унес весь пепел, на который распалось тело парня, и осталась только пустота.
— Что делать будем? — сипло спросил Женя, удерживая Алену.
Девушка наконец-то затихла и сейчас заливала слезами грудь парня. Было хорошо заметно, что в мыслях у каждого царил полный штиль. Никто всё еще не верил в смерть Серого, и эта мысль билась где-то на задворках разума. Слишком сложно поверить, что не стало того человека, который один раз уже вернулся с того света. Правда сейчас все видели, как он ушел, и не было даже призрачного шанса на его возвращение. Славы не стало, и с этим нужно было смириться.