– Нет никакого пожара, – перебивает соседка снизу. Тоже довольно уверенно. – Все спокойно, обычная милицейская операция. Иди спать.

– Секунду! – Кадр начинает дергаться,[9] ракурс несколько раз резко меняется. Похоже, лейтенант решил вступить с Василисой в физический контакт. И получил достойный отпор.

– Алло!!! Р-ручон-ки, па-а-ар-ниша!!! – довольно жестко реагирует девочка с лиловыми волосами.

– Документы твои!!!

– А твои?!! – невозмутимо парирует Василиса.

– Чё-о-о?!! Не поня-а-ал, шалава!!! Твою мать, на кого… – Дальше следует такое, что для повышения квалификации не помешало бы прослушать звездному болгарину, облажавшемуся на пресс-конференции в Ростове. – …Мокрощелка! Щас с нами поедешь!

– Конечно! За что?.. Я сказала, р-ручон-ки!!! Жену свою лапай!!!

Еще одна легкая стычка, и кадр опять резко дергается. Такое впечатление, что менты просто не замечают видеокамеры. Несомненно, так оно и есть. Иначе разве позволили бы безнаказанно себя снимать? Да еще, словно специально, при этом юродствовали бы и матерились? Не-е-ет! Перед камерами мусора всегда являют собой образец вежливости и добропорядочности.

– Сергей, прекрати! – рявкает «большевичка», и кадр опять принимает устойчивое положение. Сейчас камера отчетливо фиксирует злобную рожицу соседки снизу. – А ты, милая, шла бы домой и не наживала себе неприятностей.

– Неприятности наживаете вы, – шипит в ответ Василиса. – Уже через пять минут здесь будут врачи. Мой муж, как только увидел, что здесь избивают этого парня, сразу же побежал звонить в «скорую». Их вы тоже отправите по домам?

Камера опять наезжает на лейтенанта. Гонору у него поубавилось – еще десять секунд назад готовый трахнуть весь белый свет, теперь он нервно покусывает губу. Из-за его плеча выглядывает вороватая физиономия одного из его подчиненных. Раскраснелся, собака, обрабатывая меня ногами!

– Ладно, пошли отсюда, – звучит за кадром недовольное бурчание соседки снизу. – А ты, девочка… – В кадре опять появляется ее кислая физиономия. – Вот что тебе посоветую: никогда не суйся в чужие дела. Особенно там, где тебе жить. Я имею в виду: в этом подъезде! И в этом районе!

Камера провожает торопливо удаляющихся из квартиры ментов.

Конец фильма!

– Обалдеть! – покачал головой я (действительно, обалдевший). – Василиса, как тебе удалось это заснять?!!

– Видеокамерой. – Вот так! Лаконично. И ни хрена не понятно.

– Хочешь сказать, что они этого не заметили?!!

– Они двоечники. А я отличница. Погоди минутку. Не оборачивайся. Закрой глаза, – в очередной раз (в который уже за последнее время!) заинтриговала меня девочка с лиловыми волосами.

Я охотно выполнил просьбу – закрыт глаза… точнее, глаз… точнее, отпустил правое веко. Догадываясь, что сейчас мне продемонстрируют эту скрытую видеокамеру. То, что подобные достижения высоких технологий доступны сейчас не только агентам спецслужб, но и простым смертным, для меня откровением не было. Но, что самое интересное, сам я, имеющий прямое отношение к телевидению, а как следствие, и к видеосъемкам, никогда раньше с подобным не сталкивался. Просто я был не инженером, а менеджером, не оператором, а сценаристом. И последние достижения видеотехники меня интересовали не более чем обычного потребителя.

Василиса минут пять шебаршилась у меня за спиной. Потом подошла сзади и возложила ладошки мне на плечи.