— Не убили его, — мрачно закончил Барнетт.
— Скверно, — пробормотал Эйджи. — Очень скверно.
Витор все еще держал бластер в руках.
— Капитан, — вызвался он, — может быть, я выйду и…
Барнетт покачал головой:
— Он не подпустит тебя и на десять футов. Нет, дайте мне подумать. Он что-то замышляет… Витор, что осталось на корабле? Батареи?
— Разряжены, а переходное звено у меня.
— Хорошо. Значит, только кислота…
— Это мощная штука, — вмешался Эйджи. — Но я не думаю, чтобы он сумел найти ей применение.
— Пожалуй, — согласился Барнетт. — И все же нам необходимо побыстрее драпать отсюда.
Эйджи взглянул не приборную панель. Полчаса назад ему казалось, что он в ней разобрался. Теперь перед ним была коварная и, возможно, смертоносная ловушка.
Эйджи не удивлялся. В космическом корабле не только путешествовали, но и жили. Вполне естественно, что приборы воспроизводили условия жизни инопланетянина и удовлетворяли его потребности. Но для землян это могло закончиться трагически.
— Если бы мы знали, с какой он планеты, — грустно произнес Эйджи.
Пока они знали только то, что незнакомец дышит ядовитым желтым газом.
— Все будет в порядке! — с деланной бодростью пообещал Барнетт. — Найдите систему взлета и больше ни к чему не прикасайтесь.
Эйджи вернулся к приборам, а Барнетт, пытаясь проникнуть в мысли инопланетянина, смотрел на матовый корпус своего бывшего корабля и с тревогой прислушивался к непонятным звукам.
Кален пришел в сознание и поразился тому, что еще жив. Он с трудом приподнялся и прислонился спиной к дереву. Красное солнце опускалось за линию горизонта. Воздух, насыщенный ядовитым кислородом, заметно посвежел. Кален вздохнул и с облегчением отметил, что легкие функционируют и живительный желтый воздух все еще в них остается.
Кален вновь решил было, что все случившееся ему только пригрезилось, как вдруг увидел, что в его корабль вошел один из незнакомцев, сгибаясь под тяжестью груза. Через некоторое время все люки закрылись.
Значит, этот кошмар произошел в действительности! Кален почувствовал острую потребность в пище и воздухе. Наружная оболочка его тела высохла, растрескалась и настоятельно нуждалась а питательной чистке. У Калена оставался только один красный керловый орех и тетнитовая бомба.
«Если удастся вскрыть орех, — подумал Кален, — можно еще долго продержаться. Но как это сделать?»