Навстречу русским едет горец. Он снимает шапку и, поклонившись усопшему, ждет на обочине.

— Гей! — окликает его Бауэр. — Скоро ли уцмиевские владения кончатся?

Горец не понимает. Тогда Бауэр просто протягивает руку по направлению к горам и говорит:

— Уцмий!

Горец понял. Он показывает на ближайшую гору. До нее верст десять.

К вечеру путники достигают перевала и, перейдя его, останавливаются. В листве могучих платанов перекликаются вечерние птицы. Небо вверху густеет, становится похожим на большой синий купол. Горы, как пирамидальные колонны, поддерживают его. Над колоннами постепенно, одна за другой загораются зеленые лампады.

— Может быть, здесь? — тихо, почти шепотом спрашивает Бауэр.

Михайлов кивает.

— А гроб? — недоумевает Федька.

— Успокойся, — гладит его по голове Михайлов. — Схороним как положено.

Потом Бауэр и Михайлов долго роют могилу. Тело Гмелина бережно кладут на одну из досок, прикрывают сверху другой.

Федька низко опускает голову. Он не в силах смотреть: вот-вот навсегда, навеки уйдет дорогой и близкий человек.

Сыплется, сыплется земля. И летят вместе с нею цветы и листья. Неприметно вырос у дороги холмик, а на нем камень.

— Двинемся, — говорит Михайлов.

Бауэр кладет ему руку на плечо:

— Ночуем здесь…

И еще на одну ночь остаются с Гмелиным его друзья и ученики, проводившие путешественника в последний путь и доставившие в Россию его дневники и записки. А утром самый юный из них — казачок Федька не раз обернется, чтобы еще раз взглянуть и никогда не забыть той могилы.

По прибытии в Россию Михайлов и Бауэр исполнили заветы начальника экспедиции, доставили его дневники и записки в Академию наук. Вот их рапорт:

«О смерти Академика С. Г. Гмелина в плену у одного горского кавказского владетеля.[5]