Он проверил руки Кюна. Тут беспокоиться было не о чем. Корнилов связал их как на показательных занятиях в школе милиции. Фризе пошарил в карманах тихо постанывающего Кюна — носовой платок отсутствовал. Еще один аргумент в пользу генерала. У немца он бы обязательно нашелся. А у вора в законе носовой платок не всегда входит в джентльменский набор.
Владимир оттащил Кюна— несмотря ни на что, он никак не хотел думать об этом мужчине, иначе как о подданном Федеративной республики — подальше от шахты. Достал из кейса фланелевую тряпочку, которой при необходимости смахивал пыль со своих штиблет и, не без некоторой неловкости, засунул ее в рот пленнику.
«По-моему, в последнее время я ею не пользовался», — успокоил он себя.
Тонкая золотистая оса вынырнула откуда-то и поползла по щеке Кюна. «Вот бы ужалила!» — злорадно подумал Владимир. Но оса припала к пятнышку засыхающей крови на щеке пленника.
Оса, оса… Что-то тревожащее было в этом крохотном, но злом насекомом. Но что?
— Оса, оса… — прошептал Фризе и вспомнил, как озадачили его осиные гнезда, симметрично расположенные на кирпичной кладке свода. Он посветил фонариком: «Попробовать содрать одно из гнезд? А если там сотни две таких же зловредных тварей, что ползает по лицу Кюна? Мало мне не будет».
Владимир прошелся по туннелю, внимательно присматриваясь к осиным гнездам. Одно показалось ему пересохшим и давно покинутым. И оно пахло только тленом и пылью.
«Была не была!» Фризе содрал белесую полусферу. Она, и вправду, оказалась пустой. Зато под ней, на самом кирпичном своде виднелся бетонный круг, похожий на широкую белую пробку. Бетон был состряпан впопыхах, наверное, цемента не хватало и саперы переложили в раствор песка. Теперь бетон выкрошился и в углублении виднелись провода.
Владимир пододвинул один из ящиков, встал на него, чтобы получше разглядеть, что так жирно поблескивает за соцветием проводов?
Упакованные в лоснящийся пергамент, в углублении лежали брикеты динамита.
Через полчаса после того, как отбыли бандиты, заявились новые гости: огромный камион, автокран и легковая машина. Приехали они со стороны деревни Грязно, с погашенными огнями. И двигались очень медленно, будто на ощупь.
«Эх, с конкурентами разминулись, — огорчился генерал. — А могла получиться хорошая разборка! С потасовкой и стрельбой. Что теперь прикажете делать? Дубинкой я от них не отобьюсь».
Легковой автомобиль осторожно съехал с проселка на поляну. Водитель включил фары. Машина медленно, но уверенно двинулась в сторону Красного берега. Туда, где над Оредежью высились несколько стройных красавиц-сосен.
Надо было срочно вызывать Фризе.
Корнилов наклонился над шахтой, просигналил фонариком. Посвистел. Сыщик не отзывался.
Минут пятнадцать генерал следил за тем, как развиваются события на Красном берегу.
Автокран уже стоял рядом с обрывом. Его стрела медленно разворачивалась в сторону реки. Камион с распахнутым чревом готовился принять груз. Людей было мало, три-четыре человека. Действовали они молча и согласованно. Чувствовалось, что каждый назубок знает свою роль.
«Как же с ними управиться?» — подумал Корнилов и, засунув свою дубинку за ремень, спустил ноги в люк шахты. И в этот момент под землей раздался глухой взрыв. Тугая удушливая волна подбросила генерала вверх и швырнула в кусты.
Фризе догадался о прибытии техники по легкому дрожанию сводов, по струйкам песка, стекавшим со стен. «Еще денек и здесь останутся одни осы, — подумал он. — Если мы не остановим это ворье. А как? Тихо выбраться наверх, прихватив с собой Кюна и обратиться в милицию, которая заодно с жуликами?» Или перестрелять похитителей?
Неожиданно в подземелье ворвался свежий ветерок, несущий запах водорослей и сена. И шум падающей воды стал более громким: грабители открыли новый вход в подземелье со стороны обрыва.