Хидеки что-то буркнул, и Ян не стал дожидаться внятного прощания. Впереди было ещё несколько адресов. Если не врать себе, то эта работа нравилась ему куда больше, чем разгребание всякого дерьма на территории свалки. Он запрыгнул на гравицикл и отправился дальше. Такие штуки, как «обычные повседневные дела» хорошо отвлекали от мыслей о прошлом и самокопания. Самокопание вообще вещь не очень продуктивная, особенно когда ничего не можешь сделать, и от тебя мало что зависит. Яну казалось, что он выработал где-то внутри себя план, что будет делать и как жить, но в перспективе дальше, чем пара дней, был только непроглядный туман. Невесело, когда позади муть и болото, и оно же впереди. Есть только сейчас и шаткое положение дел. На самом деле, если бы не «Приют» и Рик, может, Ян бы так и помер в переулках Мэйхема, ну а СБ третьего сектора, понятно, нет до него дела — долг-то за айдишник и переводчик списан, ну и как бы всё. Оставалось только держаться и делать вид, что всё нормально, а ещё лучше, действительно поверить в то, что он на своём месте, и всё идёт так, как должно, иначе он никогда не выберется из болота рефле́ксии, а так и спиться недолго.
***
Гнездо Мо́ро было замаскировано под почти приличное кабаре с гостиницей. На самом деле через это грёбаное кабаре тот проводил круглые суммы денег с чёрного рынка, а на цокольном этаже располагалась клиника для тех, кому ограничения Инфорса мешали жить. Возможность себе взломать OMNI —непозволительная роскошь для сброда шестого класса, но тех, у кого нули на таких же взломанных ID сосчитать невозможно, тоже находились. Типы вроде Доминика не понимали, почему кому-то в шестом секторе жить хорошо и почему они не стремятся наверх. Потому что у них есть огромные территории влияния, реки наркоты, оружия и проституток. Потому что зализанные дяди вроде Эго из третьего сектора, имеют для своих дел бесконечное поле экспериментов. Доминик же, хоть и активно участвовал в чёрных делишках сектора, но, похоже, искренне не понимал, что для кого-то это просто способ жить, а не ступенька на пути к какой-то там революции.
Шестой сектор питал своей грязью и вседозволенностью не только золотых деток, пронырливых пижонов и хитрозадых арист — отбросы идут на всё, только бы заработать лишние копейки и поинты, попробовать выбраться из помойной ямы своего класса. Обычные люди с радостью работают образцами в фармацевтические и биоинженерные корпорации, горбатятся на производствах и вонючих свалках, лишь бы не сдохнуть... Куда легче платить людям, чтобы они потребляли и потребляли, стремились куда-то там выползти и снова тратили деньги, чем обеспечить те же заводы и свалки достаточным количеством роботов. Зачем? Их нужно обслуживать и чинить, их нужно производить. Андроидам нужны обновления и прошивки... Так толстопузы-корпораты или родовые союзы и прикрыли бы этот рассадник нищеты. Бегут и волосы назад. Если смотреть широко, то Нодал-Сити и держался на шестом, пятом и четвёртом секторах и на балансирующем на грани фола чёрном рынке.
Нейтан проводил взглядом танцовщиц в перьях и блёстках. В ожидании приглашения он устроился на мягком красном диване и потягивал бесплатный коктейль. Эта мерзость отдавала химозой и больше походила на смазку для механических суставов, только с подсластителем. Надо будет сказать Моро, что не стоит вот так нагло экономить на комплиментах от заведения.
— Господин Мо́ро ожидает.
Перед Нейтаном возникла длинноногая девица в коротких шортах. Она протянула ему худенькую ручонку, приглашая встать. Нейтан браться за её ладонь не стал — мало ли, что эта зараза только что держала в руке. Он проследовал за виляющей задницей девицей вниз. Клиника была совсем маленькой и состояла из двух операционных и двух кабинетов: для самого Моро и для его безумного нейрохирурга и хакера в одном лице. Да, вот таких как этот самый хирург ценили в шестом секторе больше всего. «Профе́ссора», — как тот сам себя называл, оберегал весь синдикат Моро, да и другие деятели не смели разевать на него пасть, таких людей по пальцам одной руки сосчитать на весь сектор.
Нейтан кивнул возящемуся в открытой операционной Профессору и прошёл к кабинету Моро. Главарь восседал в кресле и почёсывал щетину на подбородке. Каждый раз, когда Нейтану приходилось иметь с ним дело, хотелось пару раз съездить по его слишком довольной роже кулаком. Противный белый свет продолговатых ламп на потолке делал голубой, отливающий глянцевыми нитями костюм Моро крайне неприятным для глаз.
— Мой дорогой гений Нейтан, сколько лет, сколько зи-и-им, — протянул Моро и медленно встал, чтобы подать руку для приветствия.
— Ты всё так же прекрасно выглядишь, — соврал Нейтан с натянутой улыбкой. На самом деле жиденькие чёрные волосы Моро, зачёсанные назад, противная щетина и дебильная манера одеваться, вызывали только приступы тошноты. К тому же, этот гад, как бо́льшая часть «серьёзных» мафиози, не признавали никаких модификаций или пластики, кроме Инфорсов, от чего его обрюзгший вид был ещё отвратней.
— Наконец Доминик смог направить тебя ко мне, — Моро сел на край вычурного стола из тёмного дерева и покачал головой. — Ты же знаешь, я работаю честно. Только одно испытание в подтверждение того, что софт работает и всё, твой счёт пополняется в мгновение ока.
— Мне было не до Доминика и «Паразита» в целом. Доброволец-то есть?
— Куда же без такого, — Моро жестом пригласил Нейтана в операционную. — Третий уровень не меняешь, разблокировка на сто процентов.
— А способность-то какая? — Нейтан надвинул на глаз окошко визора и неуловимым движением извлёк нужные файлы.
— Ерунда. Охлаждение, ну и способность к анабиозу, конечно, — отмахнулся Моро. — Этот сорванец мне нужен, чтобы...
— Я не хочу знать, — перевал его Нейтан. — Инфорс у него разблокирован на удалённый доступ или корд будем втыкать по старинке?
— Разблокирован, — кивнул Моро.
Возраст «добровольца» не очень-то угадывался. Этот щуплый парень выглядел как сорокалетний младенец. Он послушно сидел на столе в операционной и выслушивал наставления Профессора.
— Мик, ты готов? — Моро прошёл мимо стола и уселся на металлический стул. — Сообщи нашему другу идентификатор OMNI.
— А, да, — тот поднял косматую обросшую голову и уставился на Нейта пустыми глазами.