— Я не мог больше быть вдалеке от тебя, — ответил герцог.

Они стояли лицом к лицу, и герцог не отрывал взгляда от таинственной глубины ее глаз.

— Когда я впервые увидел тебя, Клола, — произнес он, — ты приносила мне клятву верности. Теперь я хочу поклясться в верности тебе.

Он опустился на одно колено, сложил руки ладонями вместе и заговорил медленно и звучно:

— Клянусь всемогущим богом защищать тебя и служить тебе до конца моей жизни. Клянусь жить ради тебя и, если понадобится, ради тебя умереть. Клянусь любить тебя всем сердцем, почитать, как свою жену, и сделать все, чтобы ты была счастлива. Да поможет мне бог!

Голос его наполнял сердце Клолы сладкой болью. В ушах ее звучала райская музыка.

Почувствовав, что герцог ждет ответа, Клола подошла и протянула к нему руки.

С сильно бьющимся сердцем она наклонилась, чтобы поцеловать его, как и он ее поцеловал, — в щеку.

Однако вместо этого ее губы почему-то слились с его губами. Герцог вскочил на ноги и сжал жену в объятиях.

Легкий поцелуй превратился в страстный и требовательный. Клола замерла, прижавшись к герцогу всем телом: она чувствовала, что теперь они едины, и никакие злые силы не способны разлучить их.

Окружающий мир исчез, остались только они вдвоем, и никто не был им нужен.

Влюбленные забыли о времени. Казалось, прошла вечность, прежде чем герцог с сожалением оторвался от губ любимой и взглянул ей в лицо — Ты моя! — торжествующе воскликнул он. — Ты моя, и никто тебя у меня не отнимет!

Он снова приник к ее губам — настойчиво и властно. И Клола, не стыдясь, отвечала страстью на страсть.

Именно этого она ждала всю жизнь, именно для этого родилась на свет. В этом было ее предназначение.

Она стала его частью, а он — частью ее, и волшебство любви вознесло их к тем пределам, где нет различия между «мной»и «другим», а есть только единая душа и единое сердце…