– Не знаю. Они сказали, что это вопрос жизни и смерти. Когда я спросила, что происходит, папа ответил, что нет времени объяснять, и приказал мне отправиться на «Рассвете» домой за тобой, а затем плыть туда, куда они скажут. Но я возразила им, сказав, что мне нравится жить на Эквиноксе, вести танцевальный класс. Я… – Она показала на нас обеих. – Мы довольны своей жизнью на рифе, устроенным бытом. Но мама с папой обещали, что на новом месте нам тоже будет хорошо, главное, чтобы мы были все вместе.

Она теребила рукой волосы.

– Я не знала, что делать. Ведь я была молода, растеряна и напугана. Мама с папой вели себя так странно, что я согласилась. Они снабдили меня схемой, на которой мама нарисовала место, куда они направлялись.

На «Рассвете» умещалось всего три человека. Мы бы не смогли отправиться туда вчетвером, но я ни разу не видела никакой схемы. Я затаила дыхание, ожидая продолжения истории и будучи готовой услышать о том, что привело к смерти моих родителей.

– Добравшись до дома, я хотела тебя разбудить, но ты так сладко спала. Перед этим у тебя был трудный день в школе, и тебе требовался отдых, – объяснила она. – Тогда я легла спать, решив, что ничего страшного, если мы отчалим рано утром. Но затем…

– Родители попали в шторм, и их катер перевернулся.

Она в отчаянии поднесла руки ко рту.

– Это все я виновата, если бы я сразу отправилась в путь, как они просили, сейчас мы были бы вместе.

Так вот почему Даон сказал, что она чувствовала свою вину. Она считала, что мы могли бы их спасти, окажись мы рядом в ту ночь.

Я почувствовала, как с моих плеч упала огромная тяжесть, которую я ощущала эти два года.

– Мы тоже могли погибнуть во время того шторма, – сказала я, подсев поближе к ней. – Ты спасла нас, Эли!

– Возможно, – сказала она. И перед тем, как я успела что-то сказать, спешно добавила: – Нас записывают?

– О чем это ты?

– Они слушают, что мы сейчас говорим? – и она указала на дверь, за которой был Рэйлан. – Сотрудники Палиндромены?

– Нет. Вряд ли они нас записывают. – Меня никто не предупреждал о записи. – А что?

– Я хочу тебе кое-что сказать, но сначала… – и тут она перешла на шепот. – Ты должна вывести меня отсюда.

Я вздрогнула.

– Ты что, наглоталась соленой воды?

Она схватила меня за руки, едва сдерживая слезы.

– Умоляю тебя, Темпе!