— Вот именно человек, — акцентировала. — Живое притягивает живое, — она задумалась на мгновение и продолжила разъяснения, в которых я нуждалась как никогда. — Понимаешь, всегда есть выбор. Существует три закономерных развития событий и, свернув в одном направлении, неизменно остается запасной вариант. Но однозначно не факт, что отказавшись от прежнего пути, сумеешь ступить на другой и благополучно достигнуть финиша. Так вот и Мстислав был твоей судьбой, но выбрав неверный путь, сошел с дороги, ведущей к тебе земной. Кстати, ловчий довольно молод по меркам Ипсилона. Но живи он сейчас на Земле, ему исполнилось бы только-только тридцать лет. Так что были все шансы встретиться лично, если бы смерть преждевременно не разлучила вас.
Я ошарашенно слушала рассказ Любомилы, ощущая, как с каждой произнесенной фразой меня все больше сгибает под тяжестью осознания чудовищной реальности.
— И что теперь будет с ним? — тихо спросила, боясь услышать ответ, словно неутешительный приговор. Если четно, я и так признавала свою косвенную вину и в полной мере оправдывала заявление Дмитрия о том, что я опасна для чернокрылого.
— Совет Всевышних вынесет решение относительно твоего будущего. Ты неукоснительно подчинишься их воле. А Мстислав… Останется слепым котенком, потому как безвозвратно потерял способность воздействовать на сознание светлых и темных обитателей Ипсилона. Отныне он видит, чувствует, желает только тебя.
— Это неправильно, жестоко, — вскрикнула в отчаянии, всерьез переживая за судьбу ловчего. — Я не хочу быть причиной его краха! Не могу!
— Смирись, — предложила Любомила и в знак поддержки потрепала меня за плечо, поднялась с сидения, не оставив мне ни единой возможности успокоиться и прийти в себя, направилась к дверям.
Спустя мгновение меня окружила троица. Медалин заняла прежнее место на диване, Дмитрий сел в соседнее кресло, а ловчий… Тот встал за моей спиной, облокотился о высокую спинку, перегнувшись через край, приблизился ко мне так, что я моментально услышала его прерывистое дыхание. Он оказался слишком близко и чтобы увеличить дистанцию между нами, пришлось отодвинуться, сев на самый краешек сидения. Но даже отстранившись, не перестала испытывать неудобство.
— И так! Похоже, Любомила частично успела разъяснить ситуацию, — проводник внимательно посмотрел, проникая вглубь вороха моих мыслей.
— Да… Нет… — смущенно выдавила, догадавшись, что наверняка двое мужчин сейчас копаются в мое голове. И безумно захотелось обезопасить себя от воздействия, выстроив стену. — У меня все еще возникает ощущение, что на один раскрытый вопрос являются несколько новых, — попыталась отвлечься от предшествующих назойливых рассуждений, что не удалось в подтверждение чему стал довольный смешок.
Бросила уничижительный взгляд через плечо, но встретившись с лучистыми черными глазами, снова растерялась.
— Немедленно прекрати, — прошептала, обращаясь к крылатому.
— Что именно? — поинтересовался тот, явно переигрывая, изображая удивление.
— Сам знаешь, — недовольно пробурчала, и тут же заметила, как Дмитрий закатил глаза к потолку и раздраженно забарабанил пальцами о подлокотник, слушая нашу перебранку.
— Ладно девочка, ну ты-то не будь болваном! Или последние мозги растерял? — блондин грозно взглянул на Мстислава. — Ведь видишь, что время на исходе, или…
— Вот именно! — гневно рыкнул тот. — С чего ты взял, что я откажусь от нее. Она моя!
— Никто и не спрашивал о том, чего хочешь ты! В любом случае придется ее отпустить, дать шанс на нормальную жизнь. Ее душа чрезвычайно молода для нашего мира и беззащитна, — увещевал голубоглазый.
— Неужели считаешь, что я не смогу обезопасить сэйфин? Да я не выпущу ее из своих рук! — взволнованно выпалил мужчина и положил горячие ладони на мои плечи, слегка потянул на себя, пытаясь опрокинуть корпус на мягкую спинку.
Его действия полные собственничества и желания сковать мои движения, напугали не на шутку. Я резко выкрутилась, вскочила на ноги, одарила наглеца непримиримым возмущенным взглядом и сквозь образовавшийся комок в горле выкрикнула:
— А меня спросить не забыл, чего желаю я?
— Скажи, — произнес с обреченной грустью.