— Не хочу. Все бесполезно, ты прямо как они! Чем я тебе не угодила, я что проклята? — У нее уже истерика, она ненавидит себя, уже царапает ногтями руку оставляя глубокие кровоточащие раны…

— Катя. — Я обнял ее, и она ответила на объятия, разревевшись мне в плечо.

— Ты слепой идиот… идиот!

— Да, я такой, реви — И она ревела, ревела как следует, сразу за две жизни. Прошло еще минут пять, прежде чем она перестала всхлипывать и замолчала.

— Прости. — Не знаю, что еще мне сказать.

— За что ты извиняешься? Это я проклята. А ты просто молодой придурок такой же, как и все, даже хуже. — Ударила меня кулаком в грудь, тоже весьма ощутимо.

— Теперь тебе станет легче.

— Почему ты так верен ей?

— Это само собой разумеющееся, плохо что в нашу эпоху такое отношение вызывает удивление.

— Ты же был со мной тогда.

— Случайность… Мне было очень паршиво после, я почувствовал себя предателем. Позже я много об этом думал и решил больше этого не повторять. — И тут она обняла меня еще крепче, теперь точно не выпустит. Я погладил ее по голове, и она прошептала мне на ухо.

— Случайность должна стать закономерностью. — От слез уже нет и следа.

— Нет.

— Теперь я понимаю… я была слепа, ты еще лучше, чем я о тебе думала.

— Я не…

— Замолчи, все равно рано или поздно ты бросишь ту дурочку ради меня, а теперь… у нас будет много случайностей. — И она буквально схватила меня, пользуясь немалой силой… к такому меня жизнь не готовила…

Что было дальше я предпочитаю не обдумывать, было похоже на то, что меня насилуют, очень старательно и качественно, но все же. Она угомонилась только на рассвете, улеглась на меня сверху надежно прижав и прошептала на ухо.

— То что происходит на острове, на острове и остается. — А затем мы оба заснули.

Утром она поцеловала меня в щеку и уставилась взглядом полным обожания.

— Разве ты меня не ненавидишь? — Не мог я не спросить. Последствия тех двух ударов еще ощущаются, била она от души.