Из разговора с ней Зоя узнала подробности. (Сама же Зоя ничего Лене рассказывать не стала – о том, что едва не погибла сегодня из-за младшего брата Ярика. Хватит уже. Один раз рассказала обо всем на публике, сорвалась – только хуже вышло…)

Вернувшись в гостиную, Зоя обрушила новости на Луку: Полину задушили, и сделал это Ярик. Причем, что самое ужасное, сделал это практически при матери Полины и при ее детях. Его вина очевидна и сомнению не подлежит.

Из-за чего именно Ярик задушил Полину, тоже сразу стало ясно – из-за ревности. Ведь прошлой ночью, как выяснилось, у Полины ночевал младший брат Ярика, Володя.

– Получается, она братьев лбами столкнула… – выслушав все, сказал Лука. – И ведь они ее слушались, оба, точно марионетки в ее руках…

– Доигралась, – в отчаянии произнесла Зоя. Чем дальше, тем сильнее она переживала смерть бывшей подруги. – Я так и знала, что она доиграется! Ну почему, почему… Неужели она не понимала, что творит?

– Зоя, я тебе говорил – большинство людей живет не разумом, а эмоциями! – раздраженно произнес Лука. – Ей нравилось ходить по лезвию бритвы. Помню, давно, во время учебы еще, ставили мы группой спектакль… «Кармен» Проспера Мериме. Там героиня – ну, ты знаешь, тоже столкнула двух мужиков лбами, и один – первый, брошенный ею, убил второго, счастливчика. Вот у Полины был тот же типаж. Я тебе клянусь. Она – Кармен. Жила, не думая.

– Да знаю я историю Кармен… – тоже с раздражением возразила Зоя. – И это все прекрасно и интересно – жить эмоциями и все такое… Но не под сорок лет, не с двумя малолетними детьми!

Они опять замолчали.

– Господи, Господи, что теперь с ее детьми будет… – пробормотала Зоя. – Хотя у них бабушка. Но от этой Галины Гавриловны – толку… надо бы других бабку с дедом вызвать. Вот они – нормальные люди. Галина Гавриловна – так та вообще чуть не прокляла их. Просто потому, что они не собирались баловать внуков… Лука. А кого ты играл в той пьесе?

– Эскамильо. Счастливого соперника… – усмехнулся тот.

– Красавец Эскамильо. Так я и думала. Хотя неважно. Тебе жалко Полину? Нет, не так… Ты… тебе больно? – вдруг спросила Зоя.

– Больно, – не задумываясь, ответил Лука. – Мне жаль, что все так произошло. Но ты не вздумай ревновать. Это не то все. Я тебя люблю. Я из-за тебя больше переживаю. Ты даже не представляешь, что я сегодня почувствовал… Я думал о том, что если с тобой что-то случится… Слушай, давай поженимся.

– Что-о?..

– Давай поженимся, – повторил Лука. – Я понимаю, что опять не обставил все романтично… Но я люблю тебя и хочу всю жизнь быть с тобой. И я хочу, чтобы у нас были дети. Двое. Или даже трое. Да. И еще я уверен, что ты станешь прекрасной женой и матерью. Вот. Что скажешь?

Зоя молча встала, сделала предупредительный жест рукой. Хотела что-то ответить, но не смогла – промычала нечто невразумительное.

– Зоя…

– Погоди. Мне надо… – она опять замахала руками. – Я не готова. Нет-нет, не сейчас!

…Эту ночь они провели не вместе, в разных комнатах. Лука спал в гостевой комнате, а Зоя сидела в своем кабинете.

Рано утром ей позвонили и сказали, что хотят дать новый заказ. Умерла маленькая девочка, вернее – трагически погибла, выпала случайно из окна. Ее родители хотели бы поставить памятник безвременно ушедшей малютке. И в качестве скульптора выбрали Зою.

Это значит – опять надо влезать в чужое горе. Пропитываться чужими слезами. Представлять себе эту малышку, какой она была. И тем самым словно самой спускаться в царство мертвых…