— Это ещё почему?

— Да потому, что я ему не враг. В подземелье за столько лет могли скопиться опасные газы и, если это так, то собака сразу задохнётся.

— Ага, а ты хочешь, чтобы задохнулись мы.

— Ни хрена с нами не случится. Обычно эти газы тяжелее воздуха. Если это тебе о чём-нибудь говорит.

— Ни о чём мне это не говорит. Либо пускай вперёд собаку, или я не сдвинусь с места.

— Димка, если там скопился сероводород, а он стелется по земле, то его уровень от силы будет доходить нам до колена. А на уровне головы будет нормальный воздух, вполне пригодный для дыхания. Собака же не может идти впереди нас на задних лапах. Дурья ты башка!

— Ну ладно, уговорила.

— Дик, охраняй! — приказала я и начала осторожно спускаться вниз по ступеням.

Пылища здесь была неимоверная. Ход был выложен из довольно больших гранитных блоков, которые поднимались вверх, образуя сводчатый потолок. Спуск кончился, и мы ступили на абсолютно гладкий пол. Сверившись с компасом, я знаком подозвала Лавра и сказала:

— Ну вот, видишь, ход идёт чётко в сторону озера, прямо по направлению к острову.

— В таком случае, может, вернёмся? Мы всё узнали, чего тебе ещё нужно. А то мне, честно говоря, как-то не по себе.

— Мне самой страшно, — призналась я и пошла вперёд, знаком позвав за собой Лавра, — и поднимай повыше ноги, а то мы задохнёмся не от сероводорода, а от пыли.

Лавр что-то пробурчал в ответ, но я его уже не слушала. Мной овладело ни с чем не сравнимое чувство азарта. А червячок страха, шевелясь где-то внутри меня, приятно щекотал нервы.

Мы шли уже довольно долго. Ход несколько раз поворачивал в сторону и, что характерно, каждый раз в другом направлении. Но всё равно, судя по компасу, мы продолжали двигаться в сторону озера. Правда, лично мне стало понятно, что, продолжая идти в том же направлении, на остров не попасть. Мы очень круто забирали в сторону границы. Ход продолжал оставаться сухим, несмотря на то что у нас над головой уже давно было непроходимое болото. Вентиляция воздуха также была превосходной. Было гораздо свежее, чем на поверхности. «Надо же, — думала я, — а как же со всякого рода ловушками, которыми, судя по книжкам, просто обязан изобиловать каждый, хоть немного уважающий себя, средневековый подземный ход?» И тут же пожалела.

Лавр не успел даже толком вскрикнуть. А я, почувствовав, что пол стремительно уходит из-под моих ног, оттолкнулась от ускользающей опоры. И уже распластавшись на каменных плитах, услышала, как за моей спиной с металлическим лязгом обрушилось что-то большое и тяжёлое. К сожалению, мои самые нехорошие подозрения оправдались. Даже сверх того. Приблизившись к месту трагедии и ощупав его, я поняла, что яма (в которой, конечно же, находился Лавр) стремительно наполняется водой. Вытащить его я была не в силах, так как к этому моменту зияющее прямо в полу отверстие оказалось надёжно закрыто упавшей сверху кованой решёткой. Прибывающая с огромной скоростью вода бурлила и ревела. Я почувствовала, как вспотела моя спина, но, увы, мой благородный порыв броситься на помощь другу вдребезги разбивался о суровую действительность. А именно, при падении я лишилась единственного источника света и не видела ни хрена.

Учитывая то, что до способностей летучей мыши мне было далеко, я попробовала двигаться на ощупь. Внезапно рёв воды прекратился, и наступила гробовая тишина. Я похолодела. Димка не издавал ни звука.

— Лавр! — позвала я. — Лавр!

— Да здесь я, дай немного отдышаться.

Я опустила руку сквозь решётку и почти сразу почувствовала, как она погрузилась в холодную воду.

— Давай вытаскивай меня быстрей. Вода просто ледяная. Я так долго не продержусь.