– Живая? – спросила я шепотом.

– Не живая – где в комнату живую пустишь! – а сделана на манер живой… царская игрушка! Вот как бабинька вас утешить хочет. На улицу с собой возьмете, так все ребятишки за вами побегут, потому – невидаль!

Я села на пол возле козы, сперва молча рассматривала ее, потом тихонько дотронулась пальцем до ее черного носика – носик был сух и тепл, а у Душки он всегда холодный и влажный. Затем я решилась потянуть ее за морду, – рука моя задрожала и живо отдернулась, когда послышалось опять «мэ-э-э-кэ-кэ», и вдруг я залилась хохотом и стала снова и снова уже смело тянуть козу за голову; храбрости придала мне Душка, влетевшая в комнату с прогулки и залившаяся лаем при виде козы; я толкнула игрушку, та покатилась на колесиках, передвигая ногами, а Душка от страха забилась под кровать и оттуда лаяла с ожесточением и в то же время трусливо.

– Барышня, мамашеньку не обеспокоить бы нам. Цыц, Душка, глупая: думает, вы себе новую собачку завели…

Я уже совершенно освоилась с козой, целовала ее в розовую мордочку и перебирала так весело звонившие бубенчики, которыми был убран весь ошейник. Я, может быть, отдавшись вся радости новой игрушки, забыла бы и войну, и обиду, нанесенную мне братьями, но няня нечаянно указала мне новый путь к достижению заветной цели.

«На террасе». Художник – Борис Кустодиев. 1906 г.

– Если бы теперь братцы узнали, какая у вас игрушка, сами бы поклонились, только дай поводить за поводочек!

– Нянечка, ты думаешь, они прибежали бы теперь ко мне?

– Да только бы узнали, так нам от них теперь не отвязаться, всю свою войну бы забыли!

– Нянечка, милая, – я обняла ее за шею, – нянюшка, золотая!

– Да что вы, что, моя барышня золотая, в чем дело?

– Нянечка, пойдем к ним, покажем мою козу, только покажем…

– Милая барышня, – вступилась Натальюшка, – не мальчиковская эта игрушка, все-то шестеро как налетят, так и несдобровать в ихних руках эдакой заграничной штучке; уж показывать ли? Не повременить ли денька два, покуда кадеты-то не уйдут к себе в корпус?

Но мне так страстно хотелось идти туда сейчас и доказать им, что я вовсе не плачу, не скучаю без них, что у меня такая игрушка, какой они и не видали никогда; я продолжала умолять и няню, и Натальюшку до тех пор, пока они не согласились.

– Ну хорошо, что с ней поделаешь! Уж коли чего захотела, не отступится… бабинькин характер, – смеясь, заметила Натальюшка, – сведи, Софьюшка, ее к братьям, пусть похвастает козочкой… а я прощусь с вами да и домой, спасибо на кофее, Софьюшка. – Она снова расцеловалась с няней.

– А бабиньке что сказать?

– Бабушке скажи, Натальюшка, что я к ней в гости с козой приду, что я теперь с козочкой и спать буду; вот Душка на кресле возле, а козочку в кровать возьму, так. – И я показала, как собираюсь спать в обнимку с козой.