Всего этого он не знал, и никто никогда не узнает, но одно он знал твердо – ребенок жив. И пусть сейчас, спустя месяц, сторонников у этой теории почти не осталось, Вадим своего мнения не изменил. И было еще кое-что, чем он предпочитал не делиться – не убив ребенка сразу, Фатима не сделает этого потом, а если его не нашли в городе живого или мертвого, это означало только одно: на день или навсегда, но она оставила его при себе. Все эти разговоры про трофей и наркомафию он считал киношным бредом, хотя бы потому, что как бы она передавала ребенка, когда ее никогда никто не видел в лицо? Да, она могла его оставить в условленном месте, нанять курьера, да куча вариантов, но суть в другом – Фатима уже давно вышла из того статуса, когда работают на доказательства. Она ничего и никому не должна, она уже давно все доказала, поэтому работа всегда идет на ее условиях, а такое унижение с доказательством выполнения работы она бы и слушать не стала. Да никто и не стал бы предлагать
– И он все еще с тобой, – прошептал Вадим, глядя на прекрасный летний рассвет. Сок он давно выпил, и теперь в подтверждение своих слов дважды стукнул пустым стаканом по стеклу, – ты не смогла его убить, не сможешь и отдать. Я чую это. Я знаю.
Прокрутив в голове еще раз все это расследование, он снова убедился в своей правоте. И это принесло почти фантастическое облегчение. У него даже появилось желание поесть.
– Теперь ты не одна, – тихо проговорил Вадим, хищно улыбаясь восходящему солнцу, – а значит, теперь у тебя есть уязвимое место. И я ударю в него в самый неожиданный момент. Я достану тебя, паскуда, чего бы мне это ни стоило. Рано или поздно, но я тебя достану, клянусь.
Постояв еще немного, он достал из шкафа форму и начал одеваться, впервые за несколько дней думая о том, что он съест на завтрак. Ему нужны силы, впереди у него большая охота. И ничего, что сегодня будет просто очередной трудный день в этом чертовом зале, ничего, главное то, что у него есть уверенность и есть цель. Цель, которая хоть и не стала ближе, но стала достижимее.
А за окном вставало солнце, освещая золотым светом небо и парк возле дома, как будто предрекало восход и ему.
Глава 2
Боже, как она танцует! Какое идеально тело, гибкое, сильное, пластичное. Какой экзотически-красивый цвет кожи, и как же гармонируют с ним пепельно-золотистые волосы, летающие как шелковые нити за резкими поворотами головы их хозяйки. Да, эта девушка прекрасна, как богиня. Точеная фигурка извивалась и плавно перемещалась по сцене, освещенной софитами, каждая ее клеточка играла и вибрировала в такт музыке, завораживая всех присутствующих и погружая их в какой-то волшебный транс. Даже жаль уничтожать такую красоту, но, похоже, выбора не остается.
Фатима сидела в первом ряду столиков в одном из самых дорогих клубов Краснодара, сегодня она не таилась, не притворялась и не играла роль, сегодня она была собой, и практически все время, пока она не следила за танцем прекрасной девушки, ее мысли были заняты оставшимся дома маленьким Яном. Сейчас он, конечно же, спит, малыши 2-х лет уже не капризничают по ночам, но все еще спят много. Яну еще не исполнилось 2, но до этого дня оставалось совсем ничего, сейчас уже середина декабря, а 5 февраля малышу стукнет 2 годика. Золотое время, подумала Фатима, внимательно следя за всеми движениями и манерами танцовщицы, вот пройдет еще пара лет, и мне придется как-то объяснять ему, куда и почему уходит мама, и зачем нам так часто переезжать. Но до этого времени надо еще дожить, а пока у нее есть дело, впервые за полтора года такое серьезное, раньше она не могла себе позволить такие трудные дела. После того, как в ее жизни появился маленький Ян, ей надо было как-то к этому привыкнуть. А это оказалось очень непросто. Зато ее жизнь наконец наполнилась смыслом, и хотя профессию она не бросила, боль, двигавшая ею все эти годы, как-то поутихла и даже почти притупилась. А это стоило ночных пробуждений и постоянной усталости от растущего малыша. И еще она очень его полюбила, по-настоящему и сильно, как родная мать. Кто бы мог подумать? Да она сама свято верила в то, что с детьми у нее ничего никогда не получится, они всегда раздражали ее, но только не Ян. Да, жизнь поистине непредсказуема.
Но с ребенком или нет, а она по-прежнему держалась номером 1 и не собиралась сдавать позиции, она могла совмещать две стороны своей жизни, по крайней мере пока. Первый крупный заказ после убийства Ситко она решилась взять в ноябре, сразу после своего 28-летия, так сказать, сделала себе подарок. Дело было трудное и непростое, и кроме нее вряд ли кто смог бы его выполнить. А она могла. Конечно, она видела трудности, но также видела и пути их решения, поэтому дала согласие и уже в конце ноября переехала с сыном в Краснодар. Сейчас была уже середина декабря, и до Нового года она планировала закончить это дело, чтобы отметить второй Новый Год со своей семьей как положено.
И как же приятно было думать об этом! Сниму маленький домик где-нибудь в глуши, может, даже в горах, думала она по вечерам, укладывая сына спать или купая его, нарядим елку, накупим вкусностей. Конечно, пока Ян маленький ему все равно, где отмечать, он даже не понимает, что собственно они отмечают и почему, а вот потом придется пустить корни. Мысли о покупке дома преследовали ее все чаще, и это тоже было чертовски приятно. Главное, решить, где и когда пустить корни и как совмещать работу со своей новой жизнью. Раз смогла сейчас, смогу и потом, думала Фатима, возясь с сыном, в конце концов, у меня уже будет свой дом, куда я смогу вернуться, свой угол, где не будет больше казенных простыней и занавесок, все будет домашнее, мое, как мне нравится.
Да, впервые за долгие годы она мечтала и строила планы, впервые она чувствовала себя живой, и все благодаря этому малышу. Они часто переезжали, и всегда она находила для них уютное место и тихий район, а когда ей надо было идти по делам, всегда находилась сердобольная соседка, готовая посидеть с малышом бедной одинокой женщины, вынужденной работать почти круглые сутки, чтобы прокормить себя и сына. Эта история всегда действовала безотказно, и никто даже не мог подумать, чем эта милая молодая мама зарабатывает себе и сыну на жизнь.
О да, маскироваться она умела, некоторые пожилые няньки Яна даже пускали слезу, слушая о непростой судьбе такой молодой и сильной Светы, Вики, Оли, много имен и много образов сменила Фатима, но все они были похожи, и все работали четко, как часы. Ян тоже хлопот особо не доставлял, у него было железное здоровье и ангельский характер, он много смеялся, и почти всегда улыбка не сходила с его смешного пухлого личика. Он вырастет красавчиком, часто думала Фатима, глядя на большие небесно-голубые глаза сына, девчонки за ним толпой ходить будут, и, если характер у него не изменится, это будет идеальный мужчина. В такие минуты ее наполняла гордость, хотелось выйти и рассказать всему миру, какой замечательный у нее малыш, и это тоже было так ново и необычно и так приятно! Она души в нем не чаяла, у него всегда были самые лучшие игрушки, самая красивая одежда, тогда как сама Фатима могла ради очередной истории вырядиться в тряпье и придать лицу нездоровую бледность, ей было все равно, но ее малыш не мог носит абы что. И это тоже добавляло убедительности ее образу и вышибало слезу у сентиментальных тетенек.
В Краснодаре они снова поселились в тихом спальном районе, сняли квартиру в 16-этажке на 5 этаже, хотя обычно Фатима предпочитала дома. Но в этом деле прятать ей будет нечего, никакого оружия, никаких механизмов и приспособлений, вызывающих вопросы у обывателей – только она, ее костюмы и ее маленький сын. Здесь она была известна под именем Мариям, история как всегда печальная – она забеременела от русского парня, отец-армянин не вынес позора и выгнал ее из дома. Но это было не страшно, они любили друг друга как Ромео и Джульетта, а потом вдруг ее молодой муж умер, разбился, проведя за рулем почти сутки он, конечно же, уснул. А работал так много он, разумеется, для того, чтобы обеспечит семью. Деталей по обыкновению было много, Фатима знала, что живой историю делают именно мелочи, поэтому была так внимательна к ним. После смерти мужа она вынуждена была сама заботиться о сыне, образования у нее, естественно, не было, но она с детства ходила на танцы и неплохо умела это делать, вот и решила зарабатывать тем, что у нее хорошо получается. Конечно, приходится часто переезжать, говорила она, ведь работа в клубах она такая, сегодня здесь, завтра там, зато она могла обеспечить себя и сына.
– Но я не стриптизерша, – всегда делала акцент она, – сын не простит, когда вырастет, а я хочу, чтобы он мной гордился.
История была безупречной, так Фатима позаботилась и о голубых глазах Яна, и о своих ночных вылазках, и о репетициях в пустой спальне снятой ею квартиры. Да и то, что они все равно скоро уедут, тоже не вызовет вопросов. Она как всегда все продумала, до мелочей.
– Вы такая красивая девушка, – говорила соседка, 57-летняя находка для Фатимы, – неужели у вас нет женихов?
– Нет желания, – отвечала Фатима, опустив глаза, – у малыша был и будет лишь один отец, которого я все еще люблю.
И это было чистой правдой, как и то, что малыш должен ею гордиться. Ну и, конечно же, это добавляло ей очков, тетя Паша, так представилась новая нянечка Яна, просто недоумевала, как такую добрую, порядочную и красивую девушку отец не пускает домой. Дикие племена, да и только!