Уцепившись за шип и протащив его дальше, Бугай повернулся к очухавшемуся застрельщику и посмотрел на него очень недобрым взглядом.

— Спокойнее, мистер Бугай, — появилась леди Ларкин. — Я вижу, вы начинаете воспринимать эту схватку как нечто очень личное.

Бугай лишь кивнул и, волевым усилием подавив всколыхнувшуюся в груди ярость, побежал на пятящегося к серой бетонной стенке цеха застрельщику.

Последний, когда Бугаю до него оставалось метров пять, успел извлечь из тела очередной шип и бросить его по цели, но от него Бугай уклонился пренебрежительно легко. В следующую секунду в практически квадратный череп застрельщика врезался его же шип, пройдя насквозь.

Примечательно, что костяные наросты, формирующие трапециевидный череп застрельщика, оказались существенно мягче шипа.

Извлечь шип обратно не получалось, он имел вогнутые крючки, на манер лезвий центральноамериканского макуахуитля или зубов щуки, поэтому путь у него был только вперёд.

Протолкнув шип дальше, Бугай извлёк его из затылка окончательно мёртвого застрельщика и оглядел поле побоища: на ногах осталось только двое немёртвых, они всерьёз раздумывали о возможности бегства, остальные лежали неподвижными тушками с летальными ранениями преимущественно в области головы. Был ещё третий, но его в этот момент клевцом заколачивала в бетон пола Юлия.

Бугай метнул шип в ближайшего мертвеца. Шип пробил его череп и вышел более чем наполовину.

Результаты Бугаю понравились, поэтому он склонился над безвременно почившим застрельщиком и с усилием выдернул из него ещё одно орудие убийства.

Но к этому моменту последний выживший побежал к выходу.

— Юлия! — крикнул Бугай, не желавший бегать по сугробам за последней жертвой их внезапного нападения.

Юлия подняла взгляд на Бугая, а затем повернулась в направлении, куда он указал.