Жуткое подозрение закралось в ее душу. Он контролировал ее. Каким-то образом. Может, своего рода гипноз. Хотя, когда именно он успел ее загипнотизировать, она не представляла.

В его офисе происходило множество непонятных вещей. Возможно, те свечи источали какой-нибудь дурманящий газ.

— Продолжайте, — сказал детектив Харви, прерывая поток ее мыслей.

— Мы пошли налево, — сказала она, снова задрожав. Обхватила себя руками, прижимая одеяло и стараясь подавить дрожь, но всего несколько секунд спустя дрожала с головы до пят. — В вестибюль. И огонь…

Огонь накинулся на них, как злобное чудовище, с бешеным, восторженным ревом. Жар стоял такой, что обуглиться человек мог за доли секунды. Она задыхалась в дыму. А потом… ни дыма, ни жара. И то и другое просто исчезло. Они с Рэйнтри, по идее, должны были в течение пары секунд потерять сознание, но этого не случилось. Она могла дышать. Она не чувствовала жара, хоть и видела, как по ковру к ней жадно тянутся языки пламени.

— Огонь вроде как прошел по потолку, оказавшись позади нас, и мы очутились в ловушке.

— Вы не хотите присесть? — спросил он, прерывая череду вопросов. Учитывая то, как она дрожала, возможно, решил, что лучше усадить ее прежде, чем она упадет.

Возможно, она и сама так думала, если не имелось в виду присесть на асфальт, покрытый мусором от пожара и залитый ручейками почерневшей от сажи воды. Очевидно, он имел в виду присесть где-то еще, и она не возражала бы, если бы чувствовала себя в состоянии преодолеть границы того места, на котором находилась сейчас. Она покачала головой:

— Я в порядке. Просто промокла, мне холодно, и я еще не пришла в себя.

Если бы существовал конкурс ложной бравады, она только что выиграла бы главный приз.

Он пристально посмотрел на нее, затем, очевидно, решил, что ей виднее, нужно ей присесть или нет. Так или иначе, он предложил, а значит, сделал что мог.

— Что вы делали?

Лучше не говорить ему, будто ей казалось, что ее окружало некое энергетическое поле. Это не «Звездные войны», и он вряд ли поймет. Лучше не говорить и того, как она чувствовала холодный бриз в волосах. Наверняка ее накачали наркотиками — другого объяснения быть не могло.

— Мы ничего не могли сделать. Мы оказались в ловушке. Я помню, как мистер Рэйнтри сыпал проклятиями. Помню, как стала задыхаться и оказалась на полу. Затем подоспели пожарные и вынесли нас из здания.

Для большей правдоподобности она опустила ряд событий, о которых помнила, но, разумеется, они не могли находиться в вестибюле слишком долго. Никак не дольше тридцати секунд. Воображаемое силовое поле не могло сдерживать настоящую жару и дым. Наверняка пожарные находились поблизости все это время, просто она пребывала в такой панике, что не заметила их.

Было что-то еще. Возможно, то волнующее, мимолетное воспоминание, за которое она не смогла ухватиться. Произошло что-то еще. Она это знала. Просто не могла вспомнить, что именно. Может, после того, как она примет душ и вымоет голову (несколько раз), поспит двадцать или тридцать часов… Возможно, тогда она вспомнит.

Детектив бросил взгляд через ее плечо, затем захлопнул блокнот:

— Вам повезло, что вы живы. Вас осмотрел врач?

— Да, я в порядке.

Медик изумился ее идеальному состоянию, но этого она детективу не сказала.