– Ушел… мы… – пригнувшись, она оглянулась, глянула в глубину узкого длинного помещения, где сгрудились потерявшие свою важность охранники заведения – Мы не знаем, добрый бвана. Он просто… исчез.

– Его живые игрушки:

– Тоже исчезли. Все двое. Была и третья…

– Ну?

– Он ее не взял. И она покончила с собой. Жалко. Она была такой доброй. Умерла от передоза слез – своих и наркотных…

– Когда?

– Она умерла четыре дн…

– Насрать на нее! Когда ушел он?

– Шесть дней! Почти шесть дней назад, бвана. Не сердитесь, пожалуйста. Может вам лучше поговорить с нашими важными?

– В жопу ваших важных.

– Я передам…

– Что-нибудь предвещало?

Она поняла меня правильно и поспешно замотала головой:

– Нет! Все как всегда хорошо. Он… просто вдруг исчез. Никто не видел как он уходил, бвана.

– Долго будешь называть меня бваной?

– Это… это стало модно и почетно…

– Ну да. Ладно…

– Называть и дальше?

– Больше компота и мяса сюда. Этот же набор пусть оттащат в коридор, где стоит машина и отдадут моим гоблинам.

– Они тоже гоблины?